Он выдохнется куда быстрей молодых. Выдохнется и отстанет. Соперники были слишком сильны для него. Робинтон знал, как тщательно отбирал Н’тон четверых бронзовых всадников, представлявших здесь Форт Вейр. Каждый из них уже несколько Оборотов был помощником Предводителя, каждый показал себя настоящим вожаком во время выпадения Нитей, и драконы были под стать всадникам. Ф'лар, со своей стороны, выставил всего троих претендентов, но каждый из них тоже был вполне способен и достоин вести за собой Вейр. Робинтон не сомневался, что Телгар, Айген и Плоскогорье также оказали честь Д'раму и его Вейру, прислав лучших из лучших. Среди шести Вейров Иста была самой маленькой и особенно нуждалась в том, чтобы ее народ жил дружной семьей.Робинтон отхлебнул вина, надеясь, что это облегчит боль в левом боку, и недоумевая, что могло ее причинить. Что ж, вино ему помогало от многих болезней. Он подождал, пока Д'рам отвернется, подлил вина в его чашу и заслужил благодарный взгляд Ф'лара.Обитатели Вейра подходили к столу, чтобы поприветствовать Д'рама и Уорбрета. Они были искренне рады видеть своего прежнего Предводителя, и Д'рам постепенно приободрился, начал шутить и улыбаться в ответ. Владевшее им волнение по-прежнему бросалось в глаза, но теперь его легко было приписать естественному беспокойству за исход состязания.Было и еще кое-что, о чем Робинтону следовало поразмыслить, а именно, упоминание о яйце, с такой горечью вырвавшееся у Т'кула: “Зачем вы отняли у нас яйцо? И как вы его разыскали?.."Неужели Т'кул так и не понял, что яйцо вернул кто-то из числа самих же южан?. И тут арфист замер, потрясенный неожиданной мыслью. Вернувший яйцо был кем угодно, только не южанином. Иначе Т'кул давно уже изобличил бы и покарал осмелившегося пойти против его воли…Только бы ни один из старых драконов не умер, надорвавшись в погоне за королевой!. Робинтон повторял это про себя, как молитву. Но как похоже это на Древних – явиться незваными и испортить веселое торжество!Неужели жизнь в Южном Вейре стала настолько невыносимой, что Т'кул предпочел хладнокровно рискнуть жизнью своего дракона?.. Робинтон хорошо знал Южный Вейр, расположенный в небольшой, удивительно красивой долине, – райское местечко после сурового, пустынного Т'кулова Плоскогорья. Был там большой, добротно выстроенный дом посреди мощеного двора, на котором жадные Нити не отыскали бы ни травинки, был прекрасный климат, фруктовые леса и масса дичи на корм драконам. И всего-то дел – защищать один маленький холд на берегу океана…Робинтон снова вспомнил тяжелую ненависть, плескавшуюся в глазах Т'кула, обращенных на Ф'лара. Нет, невыносимая жизнь была тут ни при чем. Бывшим Предводителем Вейра Плоскогорье двигали злоба и зависть. Он так и не смирился со ссылкой – даже такое благодатное место, как Южный, сделалось ненавистным ему.«Должно быть, королевы и вправду состарились и больше не поднимаются, – думалось Робинтону. – Но ведь это случилось далеко не сразу. И потом, бронзовые тоже стареют, их кровь закипает не так легко, как прежде. Вряд ли они столь уж сильно тоскуют…»С другой стороны, Т'кула никто не гнал в ссылку вместе с Мардрой, Т'тоном и другими такими же твердолобыми и упрямыми Древними. Никто не мешал ему примириться со старшинством Бендена и признать те права и свободы, что заслужили ремесленники и жители холдов за четыреста Оборотов со Бремени предыдущего Прохождения. И по-прежнему возглавлять свой Вейр на этих условиях.Но даже потом – если бы кто-нибудь из южан, действуя открыто и честно, обратился к другим Вейрам за помощью, – Робинтон был уверен, что помощь последовала бы незамедлительно. Он не имел причин сомневаться в искренности Д'рама. Мало того, сам Робинтон употребил бы все свое влияние, содействуя подобной просьбе. Во имя Скорлупы, он сделал бы это!"А теперь предположим самое худшее, – сказал он себе. – Что будет с Т'кулом, если Сальт надорвется, не выдержав гонки?..” Не хотелось даже помышлять о вероятности такого исхода, но лучше загодя проиграть все варианты. Гибель Сальта наверняка приведет к тому, что…Робинтон невольно оглянулся в сторону королевских покоев. У Т'кула висел на поясе нож. Все носили такие ножи. Сердце Робинтона тяжело и больно стукнуло в ребра. Пусть это некрасиво и противоречит обычаям, но не посоветовать ли Д'раму, чтобы послал кого-нибудь в королевский вейр на случай беды?.. Кого-нибудь, чей дракон не занят в брачном полете. Когда гибнет дракон, всадник зачастую теряет разум и не ведает, что творит. Перед глазами Робинтона вновь мелькнуло искаженное ненавистью лицо Т'кула. У Мастера арфистов привилегий было немало, но входить в покой Госпожи, чья королева поднялась, ему было заказано. И тем не менее…Робинтон обвел глазами стол: Ф'лара за ним не было. Его высокой фигуры не было видно и среди гостей, заполнивших большую пещеру. Робинтон поднялся, с улыбкой кивнул Д'раму и Уорбрету и, стараясь сохранять небрежный вид, не спеша направился к выходу.К нему подошел Бальдор, истанский арфист:– Ф'лар взял с собой двоих наших всадников, самых сильных, Мастер Робинтон. – И арфист кивнул в сторону покоев Госпожи. – Он боится, как бы чего не случилось.Робинтон с большим облегчением перевел дух. Потом спросил:– Но как же он прошел? Я не видел, чтобы кто-нибудь поднимался по лестнице.– В Вейре полно всяких полузабытых ходов и переходов, – усмехнулся Бальдор. – Незачем усложнять дело, верно ведь? – И он кивнул на гостей, оставшихся в пещере.– Конечно. Конечно!– Впрочем, мы обо всем сразу узнаем. – И Бальдор встревоженно вздохнул. – Наши файры нам скажут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151