– Я считал, что это было нечто другое! – И вдруг он захохотал, и все его напряжение и тревога ушли из его мыслей. – Ну, ладно, может, ты и права.
Рассвет осветил небосвод, и девушка смогла разглядеть насмешливое выражение его лица, отражавшее восстановленное психическое равновесие.
– Ну, тогда, – начала она смиренным голосом, ободренная его новым состоянием, – без предрассудков и принимая во внимание то, что это единственная возможность, которая вряд ли представится нам снова, не могли бы мы переспать ещё раз?
– Если ты Талант, Ровена, – на его лице, как в зеркале, отразилось желание, – то знаешь, что сейчас я хочу этого больше всего на свете. – Он улыбнулся, наконец-то взъерошил ей волосы и добавил:
– Ну, может быть, кроме завтрака, который придаст нам необходимые силы.
***
Только в конце дня они добрались до причала в Приятной Бухте. Ровена постаралась, чтобы по пути домой они стали настоящими друзьями. Он рассказывал девушке о своих плаваниях, о многочисленных родственниках, и, сидя как можно ближе к нему, она многое узнала о своей родной планете. Они молчали, пока пришвартовывались и делали последнюю работу, приводя корабль в порядок, убирая камбуз, да и говорить было не о чем или почти не о чем.
Она сложила просоленную морем одежду в рюкзак, взобралась на причал и взяла свой велосипед. Туриан встал у неё на пути, и девушка знала, что ему тоже не хочется, чтобы эта идиллия закончилась.
– Я должна ехать, Туриан. Чистого неба и хорошего плавания!
– Удачи, Ровена! – сказал он тихо. Сердце и ум моряка рвались к ней, но он отступил.
И она проехала мимо, чувствуя, что он так же сильно сожалеет о расставании, как и она.
Подъем от места якорной стоянки «Мираки» на холм был трудным, она вспотела, поэтому не имело значения, что же на самом деле блестело на её щеках – слезы или капли пота. Закончился прекрасный эпизод в её жизни.
Лузена была права, предложив поехать сюда, хотя и не знала, что произойдет. Или Лузена знала, что такое может случиться? Лузена знает о ней почти все. Нужно будет очень тщательно скрывать этот волшебный случай от её орлиного взора. Хотя захочет ли она все скрыть? Разве Лузена не обрадуется тому, что она встретила такого прекрасного любовника?
Она вошла в коттедж, бросила рюкзак в коридоре у дверей прачечной и услышала настойчивый звонок автоответчика, прервавшего её размышления. Там накопилась целая куча записок, машина выбрасывала их прямо на пол. Не много ли для тридцати шести часов отсутствия?
– Ну, что там?
Ровена нехотя возвращалась к забытым обязанностям. Она подхватила последний листок, подгребла поближе к столику лежавшие на полу и, прежде чем начать читать, удобно устроилась на стуле.
Первая весточка от Лузены была получена почти сразу же после отплытия Ровены на «Мираки». Она возвещала о триумфальном рождении двух девочек-близняшек и сообщала о быстром восстановлении сил их матери после длительных тяжелых родов. Второе, также от Лузены, подтверждало мнение гордой бабушки: обе малышки сразу же были признаны Талантами с высоким потенциалом. Из третьей записки она с удовольствием узнала, что повидать своих племянниц приехал Финнан, и семья наконец-то счастливо воссоединилась. Четвертое послание было от Джероламана: почему она не ответила на предыдущие? Пятое пришло вчера вечером и содержало приказ Сиглен немедленно связаться с Башней. А первые же слова шестой записки заставили девушку с тоской вспомнить о Туриане, одно лишь присутствие которого могло бы поддержать её. Они взорвали все её идиллическое настроение, как бомба. Там говорилось:

«Должна сообщить тебе, что Лузена Шев Алловей погибла в автокатастрофе.
Ответь немедленно. Сиглен».
И время: 12:20, сегодня, когда «Мираки» пересекал южное течение под всеми парусами по все ещё беспокойному после вчерашнего шторма морю. Она и Туриан бок о бок сидели в кубрике, согретые дружбой и любовью.
Слезы потекли по лицу Ровены.
– Должна сообщить, – повторила она тихо. – И ни слова соболезнования, Сиглен? Ни слова о том, что ушла такая чудесная, любящая женщина?
Девушка позволила горю охватить себя, напрасно отыскивая телепатические сигналы навсегда потерянного дорогого существа – женщины, которая так преданно заботилась о ней и посвятила ей всю свою жизнь. Боль расходилась все шире и шире, сжимая горло, скручивая живот, поднимаясь в мозг, давя на глаза. Хлынули слезы, рыдания сотрясали тело. Только Туриан мог помочь ей.
Она была вправе просить его об этом. Но зачем взваливать на него её личное горе? Она должна была все это преодолеть сама. И сердечную боль, и бесплодные поиски близкого разума, и душевную печаль. Лузена! Лузена!
Лузена!
Пронзительные звонки телекома грубо вернули её к реальности. Она резко включила связь, экран замигал. К счастью, на нем появился встревоженный Джероламан.
– Ровена! Где ты была?
– В море. Вчера ночью нас застал шторм. Я только что вернулась. Что случилось с…
– У Сиглен был обморок, когда пришло сообщение о несчастье. Она была уверена, что ты вместе с Лузеной, и очень расстроилась.
– Хотя наконец-то избавлялась от меня?
Сердитый взгляд Джероламана остановил её.
– Мы все беспокоились, Ровена. Особенно после того, как Финнан передал, что ты не сопровождала её.
– Барди была нужна мать. Я была бы там третьей лишней, а в восемнадцать лет я вполне способна позаботиться сама о себе несколько дней.
Она понимала, что не время выражать своё недовольство, но ничего не могла поделать.
– Джероламан, Лузена была… – Она спрятала лицо в руках, горько плача.
– Я знаю, дорогая, я знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99