Врет, конечно.
– Вчера я тоже так думал. Но теперь я в этом не уверен.
– Не сомневайтесь – врет. У него нет выхода. Он не имеет алиби ни на одно из убийств. В воскресенье, когда прикончили Энни, старик весь день был один и запросто мог съездить на озеро. Майер заявляет, что его алиби на четверг может подтвердить старшая дочь. Но она была у него дома с пяти вечера, а он вернулся только после семи. Он сам это признает – говорит, что ездил прокатиться после работы. На время убийства Керригана у него тоже нет алиби.
– Но нет и мотива.
– Есть. Акиста и Керриган оба путались с Энни. – Его тонкий нос наморщился, словно учуяв худший запах, чем йодоформ. – А Майер сам едва не изнасиловал собственную дочь.
– Любопытно, – заметил я. – Вы рассказывали об этом шерифу?
Дейнло впервые выглядел смущенным.
– Я еще не видел его. Мне не хотелось вынуждать его арестовывать своего тестя. Я решил действовать через его голову и все сообщил Уэстмору.
– И Уэстмор с вами согласился?
– Конечно. А вы разве нет?
– Я хочу еще кое-что выяснить. Майер ездит на «линкольне», не так ли?
– Да. У него есть и другая машина – старый «шевроле», которым он пользуется для перевозок.
– Зеленый седан?
– Да. Я собираюсь заняться этими машинами. Наверняка одну из них видели вблизи места одного из преступлений.
– Могу избавить вас от лишних хлопот. Поговорите с заключенным в этой комнате. Спросите его о машине, в которой Акиста ехал в четверг.
Дейнло повернулся к двери. Я двинулся в другую сторону.
Глава 31
Хильда Черч открыла входную дверь и робко выглянула наружу. В стеганом хлопчатобумажном халате она походила на обычную молодую хозяйку дома в пригороде, которую оторвали от утренней уборки. Но в ее полупрозрачных, бледно-зеленых, как вода в глубинах океана, глазах застыло напряжение.
– Ваш муж дома, миссис Черч?
– Нет. Боюсь, что нет.
– Я подожду его.
– Но я не знаю, когда он вернется.
– Это не важно. Я должен кое-что обсудить с вами.
– Простите, но сейчас мне не хочется ни с кем говорить.
Она попыталась закрыть дверь, но я придержал ее.
– Вам лучше впустить меня.
– Нет. Пожалуйста, не надо. Брэндон рассердится, если придет домой и обнаружит здесь вас. – Она налегла на дверь всей тяжестью. – Прошу вас, уйдите. Я скажу Брэндону, что вы приходили.
– И все-таки я войду, миссис Черч.
Я толкнул дверь плечом и открыл ее. Женщина отступила в гостиную и остановилась, искоса глядя на меня. На ее шее нервно пульсировала жилка.
Я двинулся к ней. Она сделала еще шаг назад, двигаясь неуклюже, как будто тело не поспевало за ее мыслями. Остановившись у кофейного столика из красного дерева, она склонилась над ним, передвинув в центр белую фаянсовую пепельницу.
Стол, ковер и вся комната сверкали чистотой. Белая и черная мебель была расставлена с геометрической аккуратностью. Сквозь раздвижные стеклянные двери я мог видеть обнесенный белой стеной патио, где пламенели яркие цветы. В центре клумбы с пурпурными лобелиями тянуло к солнцу восковые цветы карликовое лимонное дерево.
– Что вам от меня нужно? – прошептала Хильда.
Свет из патио падал ей на лицо. Она так походила на мертвую, что я с трудом верил в реальность ее существования. Смерть состарила Энн Майер, сделав сестер почти близнецами. Время словно затормозило и повернулось назад. Беспомощная жалость, которую я испытывал к Энн, проникла мне в кровь как наркотик. Теперь я жалел нереальную женщину, стоящую, глядя на безупречно аккуратный кофейный столик.
Она сама не сознавала, что делает. Я должен был вернуть к действительности ее, а заодно и себя самого, хотя предпочел бы выстрелить ей в голову.
– Вы убили вашу сестру из револьвера вашего отца. Хотите поговорить об этом сейчас, миссис Черч?
Хильда посмотрела на меня. Сквозь водянистые зеленые глаза я словно читал ее мысли, скользящие подобно теням неведомых существ.
– Я любила сестру, – заговорила она. – Я не хотела...
– Не хотели, но сделали.
– Это был несчастный случай. Револьвер выстрелил случайно. Энн молча посмотрела на меня, потом упала на пол...
– Почему же вы застрелили Энн, если любили ее?
– Это ее вина. Она не должна была уезжать с ним. Я знаю мужчин – вы, как животные, не в состоянии сдерживаться. Но женщины – другое дело. Она не должна была позволять ему... с тех пор, как это случилось, я все время об этом думала. Даже не могла выкроить время, чтобы поспать. Целую неделю я думала и убирала дом. Потом ходила к отцу, убирала у него, возвращалась сюда и снова убирала. Кажется, я так и не смогла навести здесь полный порядок, зато твердо решила, что во всем виновата Энн. За это нельзя порицать отца... я хотела сказать Брэндона – он мужчина.
– Не понимаю, как это произошло, миссис Черч. Вы помните это?
– Не слишком хорошо. Я все время думала – у меня не было времени вспоминать.
– Это случилось в воскресенье?
– В воскресенье рано утром, на озере. Я поехала туда поговорить с ней. Она была настолько легкомысленна, что не сознавала, какое зло причиняла мне. Было нужно, чтобы кто-нибудь привел ее в чувство. Я не могла позволить, чтобы это продолжалось. Я должна была что-то сделать.
– Значит, вы тогда знали об этом?
– Я знала уже несколько месяцев. Я видела, как Брэндон смотрит на Энн и как она себя ведет. Когда он сидел в кресле, она норовила пройти близко от него и коснуться юбкой его колена. А потом они стали тайком вместе уезжать на уик-энд. В прошлую субботу они снова это проделали. Брэнд сказал, что у него встреча в Лос-Анджелесе. Я позвонила в отель и узнала, что его там не было. Он был с Энн, правда, я не знала где. А после полуночи сюда заявился Тони Акиста и поднял меня с кровати, хотя я все равно не спала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57