И она в общем-то никогда не смотрела на меня как на человека.
- Такое отношение могло послужить поводом для убийства.
Я наблюдал за его лицом. Оно вытянулось, но он не проявил никаких других признаков волнения. Его худые щеки, оттопыренные губы напоминали вырезанную и отполированную маску, которую он держал на ладони.
- Вы сами не убивали ее, Джозеф?
Он поморщился, но не от удивления, а как будто я разбередил ему старую рану. Он печально покачал головой.
- Я бы не позволил и волосу упасть с ее головы, и вы это знаете.
- Ладно, не будем больше говорить об этом. Забудем про это.
- Я не желаю забывать этого. Вы либо заберете свои слова назад, либо уходите отсюда.
- Хорошо, я беру свои слова обратно.
- Вам вообще не стоило бы этого говорить. Она была моим другом. Я думал, что и вы относитесь ко мне дружественно.
- Простите, Джозеф. Но я обязан задавать такие вопросы.
- Почему вы обязаны? Кто вас заставляет? Вы должны быть осторожными в своих высказываниях о том, кто тут что сделал. Знаете, что сделал бы Тони Торрес, если бы думал, что я убил его девочку?
- Убил бы вас.
- Точно. Он пригрозил убить меня, когда меня выпустили из полиции. Единственное, что я мог сделать, - это убедить его, что не виноват. Его одолевают навязчивые мысли, которые пристают к нему как репейник. И он сохранил еще немало необузданной силы.
- Как и все мы.
- Я понимаю мистер Арчер. Чувствую по себе. Но у Тони этого больше, чем у других. В молодости он убил человека просто кулаками.
- На ринге?
- Не на ринге, и это не было несчастным случаем. Однажды он позвал меня в свою комнату, напился мускателя и рассказал эту историю.
- Когда это было?
- Пару месяцев назад. Думаю, эта история не давала ему покоя. Понимаете, мать Габриэль была такой женщиной… Он убил мужчину, с которым она путалась, и она ушла от него. У того мужчины был нож, поэтому судья во Фресно решил, что это было сделано в порядке самозащиты, но Тони винил себя. Потом он связывал это с Габриэль и говорил, что случившееся с ней было Божьей карой для него. Тони очень суеверен.
- Вы знаете его племянника Лэнса?
- Да, знаю. - По тону голоса Джозефа можно было понять, что он относится к нему отрицательно. - Когда-то он занимал мое нынешнее место, несколько лет назад, а я начинал работать в закусочной. Я слышал, что теперь он большая шишка. В это трудно поверить. Он был настолько ленив, что не мог даже как следует выполнять обязанности спасателя, дядя то и дело подменял его. Обычно уборку проводил Тони, а Лэнс занимался своими замысловатыми прыжками в воду.
- Как к нему относится Тони теперь?
Джозеф поскреб свою густую шевелюру.
- Наконец он его раскусил. Я бы сказал, он почти ненавидит его.
- До такой степени, что способен убить?
- Что значит весь этот разговор об убийствах, мистер Арчер? Кого-нибудь убили?
- Я вам скажу, если вы умеете хранить секреты.
- Я умею хранить секреты.
- Вижу, что умеете. Вашего приятеля Лэнса вчера ночью застрелили.
Он не поднял взгляда от стойки.
- Никаким приятелем он мне не был. Для меня он был никто.
- Но он много значил для Тони.
Тобиас медленно покачал головой.
- Мне не стоило бы говорить то, что я сказал о Тони. Он кое-что такое сделал, когда был молод и неуравновешен. Но он не сделает такой вещи опять. Он не тронет и мухи, если она его не кусает.
- Либо одно, либо другое, Джозеф. Вы сказали, что он ненавидит Лэнса.
- Я сказал: почти.
- Почему он его ненавидел?
- У него были для этого причины.
- Какие, например?
- Не буду говорить, если вы собираетесь использовать информацию против Тони. Этот Лэнс не годился даже для того, чтобы завязать шнурки на своих ботинках.
- Вы же предположили, что Тони мог бы его застрелить.
- Я нет. Это ваши домыслы, - упрямо ответил он.
Я настойчиво повторил:
- Вы сказали, что у него были причины. Что это были за причины?
- Например, Габриэль, - сказал он, глядя в пол. - Она начала гулять с Лэнсом, когда была еще девчонкой и посещала школу. Она сама мне об этом говорила. Он научил ее пить и делать кое-что другое. Если Тони пристрелил этого прохвоста, то сослужил людям хорошую службу.
- Может быть, но не себе. Все это рассказывала вам Габриэль?
Он кивнул в знак согласия, и его унылая тень кивнула вместе с ним.
- Были ли у вас интимные отношения с ней?
- Никогда не было такого, что вы имеете в виду. Она относилась ко мне так, как будто я был бесчувственный чурбан. Бывало, она мучила меня всеми этими своими рассказами… чему он ее научил. - Он поперхнулся. - Думаю, она не понимала, что терзает меня. Просто не догадывалась, что у меня тоже есть чувства.
- Вам свойственны глубокие чувства.
- Это верно. Иногда они просто захлестывают меня. Как тогда, например, когда она рассказывала мне, чего он хотел от нее. Он хотел, чтобы она поехала с ним в Лос-Анджелес и жила с ним в гостинице, а он бы приводил к ней мужиков. Тут я взорвался и рассказал об этом Тони. Тогда-то он и порвал с Лэнсом, помог уволить его отсюда и выгнал из своего дома.
- Габриэль уехала с ним?
- Нет, она этого не сделала. Я думал, если его не будет поблизости, то она исправится. Но оказалось, что она слишком далеко зашла. Он безвозвратно развратил ее.
- Что случилось с ней после этого?
- Послушайте, мистер Арчер, - сказал он довольно напряженным голосом, - вы можете накликать на меня беду. В мои обязанности не входит шпионить за членами клуба.
- Не хотите потерять это место?
- Дело не в этом месте. Я могу найти и другое. Но у меня могут быть серьезные неприятности.
- Виноват. Я не хотел пугать вас. Думал, вы сами хотели оказать мне услугу.

Глава 23

Он взглянул вверх, на свет. Лицо его не отражало вроде бы никакой внутренней нравственной борьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77