— Он показал пальцем на перерезанное горло. Я увидел неглубокий надрез параллельный глубокой ране. — Отметок нерешительности не бывает, когда черномазый самец режет свою шлюху.
Я заметил:
— Здесь нечто более серьезное, чем вспышка злобы черномазого самца, зарезавшего свою шлюху. — И кратко объяснил им, почему так думаю.
— Он начитался журнала "Тень", — сказал Касеттари.
— А также Дика Трэси, — добавил доктор.
— Эту женщину убили, — заявил я.
— Он утверждает, что эту женщину убили, — передразнил доктор. — Если ее и убили, то определять это будем мы.
— Я бы не вмешивался в ваши дела, если бы вы проявили хоть какие-то признаки знания дела.
— Вам надо взглянуть еще на несколько трупов, — отпарировал доктор. — Нельзя делать поспешных выводов при виде первого мертвеца. Интересно, куда же запропастился Рэнди.
— Если вы не примете мои слова всерьез, то я найду кого-нибудь другого, кто ко мне прислушается.
— Он пытается оказать на нас давление, — сказал Касеттари.
— Послушайте наконец, — заявил доктор. — Этих черномазых давят каждый день. Эта женщина покончила с собой. Признак нерешительности говорит о самоубийстве, понятно? Вы же не специалист в этом деле.
Я бросил ему:
— Может быть, и вы не первоклассный специалист.
— Убирайтесь отсюда к чертовой матери, — выпалил Касеттари. — Вы слишком разболтались. Подождите минутку, назовите свой адрес и номер телефона. Полагаю, вам придется рассказать свою историю на дознании.
Я назвал нужные данные и вышел из комнаты.
После этого мне пришлось собирать информацию из газет и от Джо Скотта. Его бульварная газетенка намеревалась вовсю расписать эту историю. (На следующий день я узнал, как они подали ее: жена военного моряка кончает с собой из-за того, что ее бросил муж.) Он сказал мне, что на кухонном ноже, которым перерезано горло Бесси, обнаружили только ее собственные отпечатки пальцев и отпечатки пальцев мисс Кейт Морган. Кейт Морган указала, и это вполне естественно, что ее отпечатки оказались на ноже, поскольку она им пользовалась, когда резала хлеб. Она была потрясена и переживает по поводу смерти соседки по квартире, к тому же у нее надежное алиби. Задолго до полуночи, когда Бесси покинула "Парижский бар и гриль", мисс Кейт Морган позвонили по телефону, и она тут же уехала на всю ночь к некоему джентльмену, проживающему в гостинице. Когда же вернулась домой, то в квартире уже находилась полиция.
Джо заинтересовался тем, что Бесси Лэнд сказала о "Черном Израиле", но он знал о нем не больше, чем я.
За обедом он сохранял задумчивость, поглаживая свой длинный острый нос.
— Попытайтесь поговорить с Вэнлессом, — наконец предложил он. — Похоже, это еще одно негритянское общество, а он знает о них все.
— Симеон Вэнлесс? Социолог?
— Да. Он написал довольно толковую книгу о происхождении расовых беспорядков. Книга вышла во время твоего отсутствия.
— Возможна. Впрочем, я знаю Вэнлесса в лицо. Он все еще живет в Энн-Арбор?
— Насколько я знаю, да.
Вэнлесс все еще жил там. Два часа спустя я нашел его в небольшом кабинете в Анджелл-Холл — главном здании Мичиганского университета. Он сидел в одиночестве, заваленный бумагами, которые штабелями лежали на столе, на стульях, на полу и на полках, установленных вдоль стен. Когда я постучал в полуоткрытую дверь, он встретил меня улыбкой, как будто радуясь, что ему представился повод дать отдых глазам.
— Чем могу быть вам полезен, сэр?
— Моя фамилия Дрейк. — Мы поздоровались за руку, и по его приглашению я сел. — Не буду рассказывать вам всю историю, но, может быть, вы сумеете дать мне какую-нибудь информацию.
— Это — единственное, чем я богат. Информацию о чем?
— Насколько я знаю, вам многое известно о негритянском населении Детройта.
— Я изучаю его много лет. Великий народ. Может быть, вы видели мою книгу о волнениях?
— Нет. Там, где я был, не видел. Мы там радуемся, когда получаем сокращенное издание еженедельного журнала новостей.
— Я это так, к слову. Странно, согласитесь, если автор не упомянет свою книгу.
— Мне сказали, что вы многое знаете о негритянских организациях. Приходилось ли слышать о "Черном Израиле"?
— Да. А почему вы спрашиваете? Думаю, я кое-что слышал, пожалуй, всего лишь упоминание об этой организации. Но не смог пока, если можно так выразиться, докопаться до сути.
— Это нечто вроде "Черной руки", да?
— О Господи праведный, совсем нет. Во всяком случае, я так думаю. Это расистская организация, которая выступает за большее равенство, за большие права для негров и тому подобное. Таких организаций много.
— Поэтому, вы полагаете, нет ничего уголовного или зловещего в "Черном Израиле"? Ничего такого, что связано с убийством?
— Скажу откровенно, мистер Дрейк, что мои исследования главным образом относятся к организациям, которые могли быть связаны с расовыми беспорядками в Детройте. Насколько я знаю, в то время не отмечалась активность "Черного Израиля". Когда я изучил обстановку, то установил, что аналогичные расистские общества были мало связаны или не имели никакого отношения к подстрекательствам к беспорядкам. Эти бесчинства порождались разными факторами. Экономической конкуренцией. Тем, что развитие негров вступало в конфликт с реакционными привычками белых южан, которые переселились в Детройт. Поведением, которое намеренно поощрялось и раздувалось демагогическими и, в некоторых случаях, враждебными элементами.
У меня не было времени выслушивать его лекцию, поэтому я сказал:
— Очень вам признателен. Разрешите от вас позвонить?
— Пожалуйста. Сожалею, что не смог ответить на ваш конкретный вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64