— Он добавил удивленным голосом, словно за многие годы так и не удосужился обдумать этот факт: — Я так ни на ком и не женился. Откровенно говоря, не смог найти женщину, отвечающую моим запросам. Я частенько говорил Элме Краг, что, не родись я слишком поздно...Я перебил его:— Как давно вы работаете здесь, мистер Кадди?— Двадцать лет.— А в службе охраны?— Перешел спустя три, нет, четыре года после прихода сюда.— Вы помните то лето, когда был убит мистер Хэккет?— Помню, конечно. — Он весьма обеспокоенно посмотрел на меня. — Я не имел к этому никакого отношения. То есть хочу сказать, что даже не знал мистера Хэккета лично. В те дни я был всего-навсего мелкая сошка.— Никто вас ни в чем и не обвиняет, мистер Кадди. Я просто пытаюсь выяснить все, что возможно, об этом револьвере. По всей вероятности, его выкрали из этого здания и застрелили из него мистера Хэккета.— Ничего об этом не знаю.Его лицо сделалось непроницаемым, и на нем застыла маска добропорядочности. Я заподозрил, что он лжет.— Но вы должны помнить, как шли поиски револьвера, если работали в то время в службе охраны.— Не надо мне указывать, что я должен помнить, а что — нет.Он сделал вид, что его охватила вспышка ярости, и попытался вести себя соответственно. Кадди был вооружен, что придавало его ярости дополнительный вес.— Чего вы тут тщитесь вбить какие-то мысли мне в голову?— Попытка была бы безнадежной, — сострил я с деланным огорчением.Он угрожающе положил руку на рукоятку своего револьвера.— Вон отсюда! Вы не имеете права являться сюда, пудрить мне мозги и оскорблять.— Извиняюсь, если сказал что-то не то. Беру свои слова обратно. Хорошо?— Нет. Не хорошо.— Похоже, вы думаете, что я подозреваю вас или еще что. Вовсе нет. Того, кто меня интересует, зовут Сидни Марбург. Работал здесь чертежником.— Никогда не слыхал о таком. И ни на какие вопросы я больше не отвечаю.— Тогда попробую поговорить со служащими. — Я сделал шаг в сторону лифта. — На каком этаже заведующий кадрами?— Он на обеде.— Сейчас же только утро.— Я имею в виду, он еще не приходил. Сегодня его не будет.Я повернулся и посмотрел Кадди прямо в глаза.— Послушайте, это становится смешным. Что же вы знаете такого, чем ни в какую не желаете поделиться со мной?Он поднял откидывающуюся часть барьера и вышел, выхватив револьвер из кобуры. Выражение у него на лице было противное.— Убирайся! — прогремел он. — Тебе не удастся запачкать моих друзей, понял?— А что, Марбург — ваш друг?— Ты опять за свое? Снова переворачиваешь мои слова? Я в жизни не слыхал ни о каком Марбурге. Он что, еврей?— Не знаю.— А я — христианин. Благодари бога за это. Если бы я не верил в него, то пристрелил бы тебя на месте, как собаку.Праведный гнев и заряженный револьвер — такое сочетание напугало меня, я всегда его опасаюсь. Пришлось удалиться.Мой офис на Сансет-бульваре начинал походить на заброшенную обитель. В углу приемной свою раскидистую паутину вил паук. В окно вяло бились полусонные мухи, и их жужжание напоминало мерный ход летящего времени. На всех горизонтальных поверхностях тонким слоем лежала пыль.Стерев ее с письменного стола, я сел на него и достал чек, который дала мне Рут Марбург. Поскольку указанная на чеке дата еще не наступила, и его нельзя было предъявить к оплате в банк, я спрятал его в сейф. Однако богатым я себя не почувствовал.Позвонив в компанию «Корпус Кристи Нефть», я попросил соединить меня с начальником чертежного отдела, которого звали Паттерсон. Он помнил Сидни Марбурга, но говорил о нем, взвешивая каждое слово. «Сидни был хорошим работником, талантливым чертежником, всегда стремился стать художником, рад, что он стал им».— Я так понимаю, что он женился на бывшей миссис Хэккет?— Я тоже слышал, — уклончиво ответил Паттерсон.— Он работал у вас, когда убили Марка Хэккета?— Угу, и уволился примерно в то время.— Почему уволился?— Сказал мне, что получил возможность ехать учиться живописи в Мексику по стипендии.— Вы помните о пропаже револьвера? Того самого, из которого был застрелен Марк Хэккет?— Что-то слышал. — Голос его становился все слабее, словно уходя в преисподнюю. — Чертежный отдел за него не отвечал.И если вы подозреваете Сида, то здорово ошибаетесь, уважаемый. Сид не способен на убийство.— Рад это слышать. А кто отвечал за тот револьвер?— Он принадлежал службе охраны. За него отвечали они. Только не вздумайте бежать сейчас к ним и ссылаться на мои слова. Мне ни к чему неприятности с начальником службы охраны.— Вы имеете в виду Ральфа Кадди?— Послушайте-ка, вы уже и так вытянули из меня больше, чем следовало. И вообще, кто это говорит? Вы сказали, что вы из полиции Лос-Анджелеса?— Я сказал, что работаю совместно с ними. Частный детектив.Паттерсон бросил трубку.Я остался сидеть за столом, пытаясь осмыслить и упорядочить услышанное. Мыслительный процесс в моей голове шел словно бы по окружности, и у меня возникло пугающее ощущение, что где-то за ее пределами недостает одного связующего звена. Или же недостает в пределах этой окружности, в самом ее центре, захороненном на могильной глубине.Я раскопал могилу и стал нащупывать это недостающее звено, зная наверняка, что оно хранится в глубинах моей памяти и мне нужно лишь распознать и вычленить его. Но человек не может взять и включить свое подсознание, чтобы извлечь из него информацию, как из компьютера. В ответ на такое обращение с собой оно лишь оскаливается, грозно рычит и прячется в свою берлогу.От усталости и неуверенности в своих силах я почувствовал себя словно побитым камнями и растянулся на кушетке в приемной. Точнее — попытался растянуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71