Кресло-каталка находилось возле двери.Неподвижная и молчаливая, она являла собой живописную картину, которая вскоре стала казаться мне смешной. Молчание длилось с минуту.— Очень мило, — не выдержал я. — Вы хотели видеть меня?— Могли бы прийти и раньше, — раздраженно заметила она.— Я не виноват. Мне пришлось изрядно потрудиться по вашему делу: я просил передать вам свои оценки. Вы одобряете?— Отчасти. Подойдите поближе, мистер Арчер, и присаживайтесь. Не бойтесь меня.Она указала на кресло возле себя. Я подошел и сел.— Берт Грэйвс собирает деньги.— Он был в полиции?— Еще нет. Я хотела посоветоваться с вами, но сначала почитайте письмо.Она взяла со стоящего рядом столика конверт и протянула его мне. Я вынул из кармана пустой конверт, найденный в ящике Фэй Эстабрук, и сравнил их. Совпадали лишь штемпели — Санта-Мария. Письмо Сэпмсона было адресовано жене и зарегистрировано на почте в половине пятого.— Когда вы его получили?— Примерно в девять часов. Как вы видите, это срочное письмо. Читайте же!Письмо было написано синими каракулями на листе гладкой белой бумаги:"Дорогая Элен! Мне случайно подвернулось одно дельце, поэтому срочно нужны деньги. Некоторая сумма находится в банке. Элберт Грэйвс может получить их и достать остальные. Мне нужно сто тысяч, желательно банкнотами не крупнее пятидесяти долларов. Не разрешайте банку помечать их или записывать номера, так как это сугубо конфиденциальное и очень важное дело. Положи деньги в мой сейф, пока я снова не свяжусь с тобой или не пришлю кого-нибудь с письмом. Дело очень важное, и ты, кроме Грэйвса, никому о нем не говори. В противном случае, я много на нем потеряю, быть может, даже окажусь по ту сторону закона. Держи все в полном секрете. Я закончу дело в течение недели, и мы скоро увидимся.Не грусти, моя дорогая. Ральф"— Тщательно сработано, но не убедительно, — произнес я. — Причина, которая мешает ему обратиться в банк, явно придумана. А что думает об этом Грэйвс?— Он тоже это заметил. Берт полагает, что это обман. Я тоже так считаю.— Вы абсолютно уверены, что это почерк вашего мужа?— В этом нет сомнений. Вы заметили, как аккуратно, но неправильно написано слово «очень»? Это его любимое слово, и он его всегда неправильно пишет и даже неправильно произносит. Ральф не очень-то образованный человек.— Вопрос в том, жив ли он еще?Она недовольно посмотрела на меня своими спокойными голубыми глазами.— Вы действительно считаете, что все это так серьезно, мистер Арчер?— Обычно ведь он устраивает свои дела иначе, не так ли?— Понятия не имею. Практически он отошел от дел сразу же, как только мы поженились. Во время войны он купил и продал несколько ранчо, но не посвящал меня в подробности.— Была ли у него еще какая-нибудь нелегальная сделка?— Я просто не знаю. Вообще-то, он способен на все. Это одна из причин, которая связывает мне руки.— А каковы другие причины?— Я не доверяю ему, — тихо прошептала она. — У меня нет возможности разузнать, что он собирается делать. С такими деньгами он может отправиться в кругосветное путешествие. А, может, он собирается оставить меня. Не знаю.— Я тоже точно не знаю. Однако следует предположить, что ваш муж оказался жертвой бандитов. Он написал это письмо под диктовку, с пистолетом у виска. Если бы это было связано с бизнесом, он не стал бы писать вам, а сразу же обратился к Грэйвсу. У того имеются все юридические права. Но похитители предпочитают иметь дело с женами жертв. Это облегчает им задачу.— Что же мне теперь делать? — спросила она дрожащим голосом.— Следовать инструкции, содержащейся в письме. Но мы должны ознакомить с ним полицию. Не для того, чтобы это получило огласку, просто полицию необходимо поставить в известность. Видите ли, миссис Сэмпсон, обычно похитители избавляются от жертвы после того, как получают деньги. Убивают и прячут. Его нужно найти до того, как это случится, и мне одному с этим не справиться.— Вы, кажется, уверены, что его похитили? Вы что-нибудь уже узнали?— Кое-что. Есть данные, что ваш муж был связан с дурной компанией.— Это мне известно.Ее лицо на мгновение вышло из-под контроля и выразило торжество.— Он обожал прикидываться примерным семьянином и хорошим отцом, но меня трудно провести.— С очень плохой компанией, — мрачно повторил я. — С самой плохой во всем Лос-Анджелесе. Хуже быть не может.— Его всегда тянуло к дурным людям.Она вдруг смолкла и подняла глаза на дверь позади меня. Там стояла Миранда в сером габардиновом костюме, подчеркивающем ее высокий рост. С медными волосами, уложенными на затылке, она казалась старшей сестрой вчерашней Миранды. Ее глаза горели гневом, а слова лились безудержным потоком.— Как ты смеешь так говорить о моем отце! Он, может быть, убит, а ты стараешься очернить его!— Разве это все, о чем я забочусь, дорогая?Смуглое лицо опять стало непроницаемым. Подвижными были лишь тусклые глаза и аккуратно очерченные губы.— Не смей называть меня так!Миранда решительно приблизилась ко мне. Даже в гневе ее тело обладало кошачьей грацией. Она показывала свои когти.— Все, о чем ты действительно заботишься, так это о себе. Если я когда-нибудь в жизни и видела самовлюбленного человека, так это только тебя, Элен, с твоим тщеславием, твоим мнимым превосходством, твоими завитками, парикмахером. Ты все делаешь только для своего удовольствия, только для себя! Можешь любить себя сколько угодно, но не жди от кого-нибудь ответной любви!— Уж, конечно, не от тебя, — холодно процедила миссис Сэмпсон. — Эта мысль вызывает у меня отвращение. Но о ком заботишься ты, моя дорогая? Вероятно, в данный момент об Алане Тэггерте?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57