Даже запах от вас другой.
- Какой?
- Может, запах полицейского. Когда Пол Граймс купил у Джейка те две
картины, мне сразу это показалось подозрительным. Я не права?
- Не знаю.
- Так зачем же вы это покупаете?
- Потому что Граймс купил те.
- Вы думаете, что если он потратил на это деньги, то они чего-нибудь
стоят?
- Я очень хотел бы узнать, зачем они были ему нужны.
- Я тоже, - сказала она. - А зачем они нужны вам?
- Потому что они были нужны Граймсу.
- Вы что, во всем ему подражаете?
- Надеюсь, что не во всем.
- Да, я слыхала, что временами он мог обмануть, - она кивнула
головой, послав мне свою холодную полуулыбку. - Я не должна говорить
этого. Я ничего не имею против него. Даже можно сказать, что я дружу с его
дочкой.
- С Паолой? Это его дочь?
- Да. Вы ее знаете?
- Мы как-то встречались. А откуда знаете ее вы?
- Познакомились на каком-то приеме. Она говорит, что ее мать была
наполовину испанка, наполовину индеанка. Паола красивая женщина, правда?
Мне нравится испанский тип красоты...
Она зябко пожала плечами и потерла ладони, словно греясь в свете
воспоминания о Паоле.
Я вернулся в Санта-Терезу и нанес визит в морг, помещавшийся в
подвалах больницы. Знакомый мне помощник коронера, молодой человек по
имени Генри Пурвис, проинформировал меня, что Джейкоб Витмор утонул во
время купания. Он выдвинул большой ящик и показал мне голубоватое тело с
большой курчавой головой и маленьким членом. Когда я выходил из холодного
зала, меня била дрожь.

11
Помощник коронера Пурвис вышел со мной в приемную, словно его
тяготило одиночество. Тяжелые металлические двери бесшумно закрылись за
нами.
- У властей нет ни малейших сомнений в том, что смерть Витмора - это
несчастный случай? - спросил я.
- Пожалуй, нет. Он был уже староват для плавания в прибрежных волнах
возле Сикамор-Пойнт. Коронер признал это несчастным случаем. Даже вскрытия
не производили.
- Думаю, Генри, вы должны потребовать вскрытия.
- Но зачем?
- У Витмора были какие-то дела с Граймсом. Это не случайно, что оба
они оказались здесь. Вы же намерены производить вскрытие тела Граймса?
Пурвис кивнул.
- Да, завтра с утра. Но я уже провел предварительное расследование и
могу приблизительно утверждать, что явилось причиной смерти. Он был
смертельно избит каким-то тяжелым предметом, предположительно,
монтировкой.
- Орудие убийства не найдено?
- Нет, насколько мне известно. Спроси об этом полицейских, орудие
убийства - это их парафия, - он внимательно присмотрелся ко мне. - Ты знал
Граймса?
- Не совсем. Знал, что он торгует картинами.
- Он никогда не был наркоманом? - спросил Пурвис.
- Я не знал его настолько, чтобы быть в курсе этого. Какие наркотики
ты имеешь в виду?
- Пожалуй, героин. У него старые следы уколов на предплечьях и
запястьях. Я спрашивал об этом ту женщину, но она как воды в рот набрала.
Устроила такую истерику, что, может, и сама наркоманка. Их полно даже
здесь, в больнице.
- О какой женщине ты говоришь?
- Такой черненькой - испанский тип. Когда мы показали ей тело, она
чуть по стенам бегать не начала. Я проводил ее в часовню и попытался
вызвать к ней какого-нибудь священника, но в такое время ни одного не
удалось найти... это ведь было среди ночи. Я звонил в полицию, они хотят с
ней поговорить.
Я выяснил у него, где находится часовня. Это оказался небольшой узкий
зал на втором этаже с единственным небольшим витражом, указывавшим на его
предназначение. В зале стояла кафедра и восемь-десять обитых кожей кресел.
Паола сидела на полу, свесив голову и обхватив руками колени, темные
волосы почти полностью скрывали ее лицо. Когда я приблизился к ней, она
заслонила голову руками, словно я намеревался ее убить.
- Оставьте меня в покое!
- Я не причиню тебе зла, Паола.
- Откинув гриву волос, она прищурилась и всмотрелась в меня, скорей
всего, не узнавая. Даже здесь ее окружал ореол мрачного и безудержного
эротизма.
- Вы не священник...
- Разумеется, нет.
Я присел рядом с ней на ковре, рисунок которого повторял мотивы
витража. В моей жизни бывали минуты, когда я всерьез жалел о том, что я не
священник. Меня все больше печалили несчастья других людей и я порой
думал, а не является ли сутана надежной защитой от них. И понимал, что
никогда не узнаю этого. Когда мы жили в округе Контра-Коста, бабушка
предназначила меня для духовной карьеры, но я вырвался из-под ее власти.
Глядя в черные непроницаемые глаза Паолы, я подумал, что в
сочувствии, оказываемом нами женщинам в их несчастьях, всегда есть
определенный процент желания. По крайней мере, иногда можно уложить ее в
постель и пережить вместе минуты нежности, которые для священников
являются запретным плодом. Но к Паоле это не относилось. Она, как и
женщина из Сикамор-Пойнт, этой ночью принадлежала умершему. Часовня была
наилучшим местом для них обеих.
- Что случилось с Полом? - спросил я.
Она испуганно глянула на меня, опираясь подбородком о руки и чуть
надув нижнюю губку.
- Вы не представились. Вы из полиции?
- Нет. У меня небольшая фирма... - я передернулся, выговаривая эту
полуложь - атмосфера часовни начинала действовать. - Я слышал, что Пол
покупал картины...
- Уже не покупает. Он мертв.
- Вы не собираетесь продолжать его дело в магазине?
Она резко вскинула плечи и затрясла головой, словно ей грозила
внезапная опасность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89