- Что, например?
- Какое-либо веское доказательство того, что он не тот, за кого себя
выдает. Я пытаюсь прояснить что-то сейчас.
- А что мне делать?
"Идите и побегайте по берегу", - хотелось мне сказать. Но я сказал:
- Вы должны ждать. И вы должны привыкнуть к мысли, что все может
пойти совсем не так, как вам хочется.
- Вы что-нибудь выяснили?
- Ничего определенного, но у меня есть предчувствие. Все здесь
началось не очень удачно и окончиться может также несчастливо. Мне
кажется, все вернется назад, по крайней мере к предполагаемому
самоубийству Роя Фэблона.
- "Предполагаемому"?
- Во всяком случае, один человек, из тех кто его знал, не верит, что
это было самоубийство. Он предполагает, что и другие тоже могут так
думать.
- Кто бы ни сказал вам это, это всего лишь предположение.
- Возможно. Но он католик, и он восхищался Роем Фэблоном. Он не хотел
бы думать, что Рой был самоубийцей. Ваш отец сказал мне, между прочим,
одну любопытную вещь.
- Я не знал, что вы говорили с моим отцом. - Голос Питера звучал сухо
и подозрительно, будто я перебежал во вражеский лагерь.
- Я поехал к вам домой, чтобы поговорить с вами после полудня. Ваш
отец сказал мне, помимо прочего, что тело Роя Фэблона было так изуродовано
акулами, что его едва можно было узнать. В каком состоянии было его лицо?
- Я сам его не видел. Мой отец - да. Все, что они мне показали, - это
было его пальто.
- Он вошел в воду, одев верхнее пальто?
- Скорее, это был непромокаемый плащ.
- Он вошел в воду в непромокаемом плаще?
Меня это тоже поразило. Трудно представить, чтобы спортсмен, атлет
вошел в океан в непромокаемом плаще с того берега, владение на которое его
жена была вынуждена продать, и утонул.
- Как вы узнали, где точно он вошел в воду?
- Он оставил бумажник и часы на берегу. В бумажнике ничего не было,
кроме удостоверения, но часы были очень хорошие - это подарок миссис
Фэблон. На крышке были их инициалы, а на корпусе - какая-то гравировка на
латинском.
- Никаких записок о самоубийстве?
- Если и были, я об этом не знаю. Но это еще ни о чем не говорит.
Местная полиция не всегда подробно оповещает о таких делах.
- В Монтевисте часто бывают самоубийства?
- Свою долю мы имеем. Знаете ли, когда у вас есть деньги, чтобы жить,
хороший дом, хорошая погода большей частью времени, и несмотря на это ваша
жизнь не складывается - кого винить? - Казалось, что Питер говорит о самом
себе.
- Так это было и с Роем Фэблоном?
- Не совсем. У него были свои проблемы. Я был гостем в его доме, и
мне не следует говорить о них. Но сейчас мне кажется, это не имеет
значения. - Он вздохнул. - Я слышал, как он сказал миссис Фэблон, что
покончит с собой.
- Той же ночью?
- Одну или две до того. Я был приглашен на ужин, и они ссорились
из-за денег. Она говорила ему, что не может больше давать денег, потому
что у нее их больше нет.
- Для чего ему нужны были деньги?
- Проигрыши в карты. Он называл это "долгом чести". Он сказал, что,
если он не заплатит долг, он вынужден будет покончить с собой.
- Джинни была там?
- Да, она все слышала. Мы оба слышали. Мистер и миссис Фэблон в этой
ссоре дошли до такой стадии, когда уже не старались все скрыть. Каждый
хотел привлечь нас на свою сторону.
- И кто выиграл?
- Никто. Оба потеряли.
Оркестр снова заиграл, и через проход я мог видеть всех танцующих в
другой комнате. Большинство мелодий и большинство танцев были совершенно
новыми в двадцатых и тридцатых годах. Все вместе производило впечатление
вечеринки, длившейся слишком долго - пока и танцоры, и музыканты не
вымотали себя настолько, что стали похожи на насекомых, которых высосал
паук.

11
Элла Стром срезала угол танцевальной площадки и подошла к нашему
столу.
- Я предупредила фотографа, мистер Арчер. Он ждет вас в конторе.
Это был худой человек, в мятом темном костюме, с копной шатенистых
волос, выделяющейся тяжелой славянской челюстью и впечатлительными глазами
под очками в роговой оправе. Элла представила его как Эрика Мальковского.
- Рад вас видеть, - сказал он, но рад он не был. Он неустанно смотрел
в дверь мимо меня. - Я обещал жене пойти сегодня в "общество любителей
кино". У нас сезонные билеты.
- Я возмещу ваши расходы.
- Дело не в этом. Мне неприятно огорчать ее.
- Но здесь дело может быть важнее.
- Не для меня, не так ли? - Он говорил со мной, но его жалоба была
обращена к Элле. Я понял, что она заставила его сюда прийти. - В любом
случае, как я уже сказал миссис Стром, у меня нет снимка мистера Мартеля.
Я предложил однажды сделать, так как я всегда предлагаю всем другим
гостям, но он отказался, категорически отказался.
- Он был груб с вами?
- Я не сказал бы, но он, безусловно, не хотел фотографироваться. Он
что, выдающаяся личность или что-то в этом роде?
- Да, с вывертом.
Моя неразговорчивость рассердила его, и он слегка вспылил:
- Единственная причина, почему я это спрашиваю, - это то, что есть
еще другие люди, интересующиеся его фотографией.
- Вы мне об этом не говорили, - недовольно пробормотала Элла.
- У меня еще не было возможности. Женщина пришла ко мне в студию в
поселке как раз перед тем, как я пошел домой обедать. Когда я сказал ей,
что у меня нет снимка, она предложила деньги за то, чтобы я пошел к нему в
дом и сделал снимок. Я сказал ей, что без разрешения мистера Мартеля я
фотографировать его не буду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78