..
Слокум произнес неторопливо, с холодной яростью:
- Там, где речь идет о моей дочери, такой закон существует, и он
карает подобные... - он подбирал-подбирал слово, нашел его: - глупости. Ни
один плебей-шофер...
- Я не собираюсь всю жизнь быть шофером.
- Да, да... Вы больше не шофер.
- Если я правильно понял, вы меня увольняете, - Ривис говорил тоном
скучным и почти презрительным.
- Совершенно верно. Вы поняли правильно.
- Ах ты, несчастный... Железный Человек, - Ривис не сменил тона. -
Уволить меня? Да ты сам никогда не платил мне зарплату. Не нужна мне эта
дурацкая работа. Можешь зарубить это себе на носу.
Двое мужчин стояли, повернувшись друг к другу, - глаза в глаза.
Марвелл поторопился, примирительным жестом коснулся Ривиса.
- Ну, довольно, перестаньте, - он упустил слово "мистер". - Я советую
вам уйти отсюда прежде, чем я вызову полицию.
- Вы хотите запугать меня театральным звонком? - Ривис попытался
засмеяться, и это ему почти удалось. - Меня бы здесь не было уже месяц
назад, если б не Кэти. Маленькая пичужка делает мне честь, обращая
внимание на плебея.
Девушка вскочила с места, из ее широко открытых глаз вот-вот готовы
были брызнуть слезы.
- Убирайся, Пэт! Ты не смеешь так разговаривать с моим отцом.
- Ты слышал, что она сказала, Ривис? - Слокум тоже перешел на "ты".
Шея его покраснела, губы побелели. - Уходи и больше не возвращайся. Мы
тебе пришлем твои вещи.
Сцена закончилась. Ривис, главный персонаж, сдал свои позиции. Его
поникшие плечи свидетельствовали об этом. Он повернулся к Кэти, но она
отвела от него взгляд.
Пока основное внимание не переключилось на меня, я потихоньку
выскользнул в вестибюль из своего ряда, так и не заплатив за место в зале
семь долларов и семьдесят центов.
Портрет Железного Человека со стены портика, освещенной дневным
солнцем Куинто, поглядел мне вслед. Уж не знаю, пошли актеры снова на
сцену репетировать драму, которая была драмой лишь в их представлениях,
или разошлись по домам.

3
На расстоянии квартала от театра, у аптеки, я нашел телефон-автомат.
В телефонном справочнике Нопэл-Велли не значилось имя Джеймса Слокума,
зато была упомянута миссис Оливия Слокум, вероятно его мать. Звонок к ней
стоил десять центов. Я набрал номер и услышал, сквозь потрескивания,
нейтрально-сухой голос, который мог принадлежать как мужчине, так и
женщине:
- Дом Слокумов.
- Будьте любезны, соедините с миссис Джеймс Слокум.
На линии раздался щелчок.
- Все в порядке, миссис Стрэн. Я взяла трубку.
Телефонистка миссис Стрэн что-то проворчала и отключилась.
- Это Арчер, - сказал я. - Я в Куинто.
- Я ждала вашего звонка. И слушаю вас.
- Поймите, миссис Слокум, вы связали мне руки. Я, по вашей воле,
никому не могу задавать вопросов, начинать разговор с кем бы то ни было. У
меня поэтому нет направления для действий, нет никаких контактов. Нельзя
ли все-таки найти предлог для знакомства с вашей семьей, вашим мужем, в
конце концов?
- Но он ничем не сможет вам помочь. Вы только возбудите его
подозрения.
- Вовсе нет. А вот если я стану мелькать то там, то сям, никому
ничего не объясняя, ни с кем не разговаривая, то наверняка их вызову.
- Не слишком много в вас оптимизма, - заметила миссис Слокум.
- Я никогда не был оптимистом. Повторяю: оставаясь в вакууме, я теряю
шансы хоть чем-то обнадежить вас. Даже тех, кого можно было бы
подозревать, вы мне отказываетесь назвать.
- Но я никого не подозреваю. И не могу назвать ни одного человека.
Неужели - без моих предположений - этот случай настолько безнадежен?
- Остается только уповать на то, что в один прекрасный момент некто,
нас интересующий, натолкнется на меня посреди улицы и исповедуется...
Поймите же, я должен поближе увидеть вашу жизнь.
Очень тихо она спросила:
- И вы тоже собираетесь шпионить за мной, мистер Арчер?
- Я работаю на вас, в вашу пользу. Но от чего-то, от какой-то точки
мне надо оттолкнуться, и эта точка вы и ваша семья. Я только что видел
вашего мужа и вашу дочь, но со стороны.
- Я же настоятельно просила вас не обращаться к моему мужу.
Я изменил тактику. Решил быть погрубее и понахрапистее:
- Итак, если вы не даете мне действовать так, как я считаю нужным, я
завязываю с этим делом и возвращаю деньги.
В последовавшем молчании я различил постукивание карандаша по корпусу
аппарата.
- Ладно, - сказала она наконец. - Я хочу, чтобы вы сделали все
возможное. Давайте какое-то конкретное предложение, если оно у вас
появилось.
- Не такое уж обоснованное, однако должно сработать, пожалуй. Есть у
вас друзья в Голливуде, киношники или связанные с ними?
Снова тишина. Наконец, в ответ:
- Есть. Милдред Флеминг, она работает секретарем в одной из студий.
Сегодня мы с ней виделись во время ленча.
- Что это за студия?
- Кажется, "Уорнер".
- Хорошо... Вы рассказали ей, какая тут у вас варганится
замечательная пьеса, а она вам, о том, что у нее есть приятель, который
работает в агентстве, занимающемся сценариями. То есть я. Ваши - поверят.
- Понимаю, - медленно произнесла она. - Да, ситуация вполне
естественная. В общем, все это должно пройти неплохо... Кстати, сегодня
некоторые из друзей Джеймса придут к нам на коктейль. Смогли бы вы быть у
нас в пять?
- Я приеду немного раньше.
- Хорошо, мистер Арчер. - Она дала мне свой адрес и повесила трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72