Рими приказал своим подчиненным сложить оборудование в зале, бросив короткое пожелание, чтоб без нужды не портили стены, вроде намекая, что пока он будет заниматься делами, те могут приобщиться к «сувенирному шоппингу», но без явного мародерства: «смотрите, а то веролет не взлетит!»
Айван не понял назначения этой комнаты – толи там сидела прислуга, толи охрана, или технические секретари, или посыльные в ожидании и готовности выполнить любое желание хозяина, а может там держали посетителей, до момета, когда Саддам соблаговолит их принять. Короче – на входе один письменный стол, посередине низкие кофейные/журнальные столики, мягкие диваны вдоль стен и никакой больше мебели. Отделка попроще, чем в главных покоях – стены просто белые. Напротив двери висела здоровая картина: в сложенные ладони Саддам принимает от древней статуи вавилонского царя какой-то цветочек, неудачно стилизованный под маленькую пальму, обвитую змеёй. Типичный бредовый стиль позднего иракского баассизма. Под этой картиной на одном аляпистом диване кучей лежали броник, каска и куртка, под ними рация и пистолет, а рядом, положив ноги на низенький журнальный столик, дремал сухопарый седой мужичок лет пятидесяти. Если не считать грубых желтых армейских подошв на благородно отполированном палисандре, в остальном вид был совсем не грозный, вроде как у прикорнувшего пожилого сантехника или там сторожа-уборщика. Даже его зеленая армейская футболка и комуфляжные штаны не добавляли воинственности к будничной картинке уставшего работяги. Работяга с неимоверным трудом приподнял бровь, а затем открыл один глаз. Потом замер на секунду, словно размышляя заснуть опять или всё же поговорить с появившейся в дверях парочкой. Похоже, что в полушариях уставшего полковничьего мозга сразу совместились оба решения – глаз закрылся, вроде продолжая спать, но рот при этом изрек:
– А-а-а. ЭРДЭК и командировочный…
– Да, сэр! – заорал Рими.
Вопль Эдда подействовал как выплеснутый в лицо стакан холодной воды. Полковник вздрогнул, широко открыл глаза и заморгал ими словно сова перед фонариком. Потом мигание прекратилось, глаза округлились, выпучились и замерли, неподвижно уставившись на майора. Наверное полковничий мозг выполнял команду «ребут», подражая компьютеру с внезапно оборваной програмой Окончательно «перезагрузившись» на лицо вернулась мимика, полковник улыблулся и протянул руку. Быстро справился о деталях – похоже, что непосредственные цельи прибытия и задачи визитёров ему вкратце уже были известны. Рассказал о степени контроля за прилегающей территорией, а потом из-под своей кучи извлек карту и рацию.
– Ну, ребятки, много народу я вам не выделю. За периметр вам, думаю, выходить незачем, а внуртри покапаться… вам и отделения в помощь хватит. Саперного! Этим то точно с вами по пути – уже вовсю копаются. Вот к ним и присоединяйтесь – и чтобы мне никуда свой нос вперед совать не смели. Вначале они, затем ЭРДЕК, затем судмедэкспертиза. Понятно?
– Да, сэр!
Полковник вызвал своего начштаба, минутку с ним пререговорил и переключился на связь с каким-то лейтехой. Лейтенант появился минут через пять. Козырнул, отчитался, молча выслушал поставил задачу – одно из его отделений обязано обеспечивать безопасность и содействие выполнению спецмиссии эксперта и подразделения химмедразведки. Ребят собрать в нижнем холле. Старшим назначется майор Рими. Затем полковник вызвал капитана, чья рота непосредственно заняла дворец и чьи солдаты засели на круше. Сказал, что может присоедениться к обследованию Саддамовской квартирки, но если забудет выбрать лучший сувенир полковнику, то тогда всем остальным на сувениры будет позволено взять в лучшем случае по кирпичу. Капитан ответил, что для беспокойства причин нет, и что можно хоть сейчас пойти и выбрать любое из сотен мелких предметов, но иметь в виду, что генералы себе тоже чего-то залказывали… Полковник нехотя встал, надел форму, нацепил бронежелет и каску и со словами «вот и пора за работу» выпроводил всех за дверь.
По профессиональной привычке разведчика, Эдд сумел за короткое время скопировать большинство пометок с полковничьей схемы дворца в свой компьютер. Теперь дворец Хуссейна раскрасился снайперскими точками и гнездами крупнокалиберных пулеметов. Так как сил персонально на Ванькины дела не выделялось, приходилось довольствоваться общим ходом дел. Рими заметил некоторое огорчение на лице Айвана и перевел данное дело в конструктив:
– Айван, давай на чистоту, что тебя задесь больше всего интересует и чем твоя миссиия может быть полезна ЭРДЭКУ?
Аксиому о том, что любое взаимодействие должно быть обоюдовыгодным, в Америке вбивают буквально с пеленок – это и есть ключ и основная составляющаая пути к успеху. Ваня лихорадочно перебирал, чем же сейчас он может быть полезен ЭРДЕКу, так чтобы работа хим-медразведчиков лила водичку и на его мельницу. Пожалуй ничем… Впрочем, почему же так? Он ведь может на пару суток им выделить свой ГПР (GPR -ground penetration radar– буквально грунт-проникающий радар ). У Вани в доставленном грузе было два ГПР – небольшие ящики с плоским днищем. При зондировании, впрягаясь в специальный хомут, их буквально приходилось тянуть за собой как плуги. Правда то, что при этом вырисовыется на экране монитора для неподготовленного выглядит помехами в телевизоре, – радарная эхосканограма больше напоминает зернистые рядки пунктирных линий, которые в лучшем случае могут сложиться в нечеткую картинку, подобную той, что видят доктора при УЗИ (обследовании ультразвуком), но чаще походят на «размазанную» электрокардиограмму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109