Тогда он перешел на шаг, стараясь отдышаться и
почувствовал, что у него подгибаются колени, а все тело покрыто холодным
липким потом.
Водитель такси оказался не очень сговорчивым, объявив, что он так
далеко не ездит. Два аргумента оказались решающими в их торгах: рука
Дейка, сжавшая горло таксиста и тысячерупиевая купюра, которую Дейк сунул
шоферу под нос. Кроме того, Дейк отобрал у таксиста пистолет и сунул его
за пояс. Уже приближался рассвет, когда они въехали в единственный тоннель
Манхэттена, который не был залит водой и не пришел в негодность из-за
неупотребления.
В городе белые полицейские грузовики собирали тела тех, кого убили
этой ночью. Дейк чувствовал себя тупым, старым и измученным: что-то вроде
эмоционального похмелья. Они проезжали по темным улицам города в те
предутренние часы, когда жизнь города еле теплится - часы, когда людей
мучают бесцельные сомнения, чувство, что жизнь растрачена напрасно и страх
перед приближающейся смертью. А осенние звезды равнодушно взирали на
содеянные человеческими руками безобразия. Город же спал... беспокойным
сном.

10
Дейк помнил о последнем предупреждении Карен, и поэтому вышел из
такси в двух кварталах от дома, где жил Мигель. Пистолет и обещанные
тысячу рупий он отдал таксисту и тот, быстро кивнув, резко - так что
завизжала горячая резина - развернул автомобиль и отчаянно погнал прочь из
этого темного опасного района.
Дейк шел по темной стороне улицы. Быстро и легко ступая, проходил он
небольшие освещенные участки. Наконец, подойдя к дому Мигеля, он увидел,
что вестибюль освещен. За стеклом он увидел портье. Тот сидел за столиком,
склонив голову над книгой. Мягкий свет, струящийся из окон, прочертил
светлый полукруг, который доходил почти до середины улицы.
Дейк постоял некоторое время в тени, чувствуя странное беспокойство,
а потом быстро пошел через улицу к белому струящемуся свету. Его каблуки
гулко застучали по асфальту. Вдруг он услышал сзади и слева у себя за
спиной слабое шуршание. Не поворачиваясь, Дейк ускорил шаг. Полоса света
была уже в двух шагах от него. Дейк сделал еще один длинный шаг и...
застыл в неподвижности. Что-то остановило его движение, что-то держало
его, как будто в одно мгновение он превратился в камень. Дейк не мог даже
переместить взгляд. Но портье он все же видел краем глаза: тот вдруг
поднял голову. И сейчас же Дейк почувствовал, что делает большой шаг
назад, совершенно того не желая, но с величайшей осторожностью. Шаг, еще
один шаг...
Неожиданно в дверях появился Мигель Ларнер в яркой пижаме. Дейк не
понял, откуда и как появился Мигель. Он стоял совершенно неподвижно. За
спиной Мигеля появился сначала один незнакомец, потом другой, а рядом со
столиком портье возникла высокая женщина. Теперь уже пятеро фигур
неподвижно стояли внутри ярко освещенного вестибюля и смотрели на него. До
них было футов пятьдесят. Казалось, их лица ничего не выражали, но глаза
горели ярким жестким огнем. Дейк почувствовал, что в них было что-то
странное, чуждое, излучающее пугающий холод.
И то, что пряталось где-то у него за спиной, в темноте, испугалось.
Дейк ощутил этот страх. Новая могучая сила ворвалась в мозг Дейка. Она
бросила его вперед, и он неуклюже побежал на негнущихся ногах. Руки его
болтались, как плети. Нырнув в двери, которые едва успели открыться, Дейк
поскользнулся и покатился по полу к столику, возле которого стояла высокая
женщина. Он ударился о столик и сел. Все пятеро подошли к двери и выйдя на
улицу, остановились в освещенном полукруге. На противоположной стороне
улицы что-то заметалось в темноте и покатилось, издавая странные гортанные
звуки. Тогда пятерка вернулась назад. Мигель Ларнер подошел к Дейку. Глаза
Мигеля были огромны, они висели в полной черной пустоте безо всякой опоры.
И во всем мире не было ничего, кроме глаз Мигеля Ларнера. Маленькие
пальчики ухватились за краешек души Дейка и потянули на себя. Дейк
опрокинулся в черноту.
На диораме бассейна Мигеля было безоблачное весеннее утро. Дейк снова
закрыл глаза. Он погрузился в прошлое. Ему было восемь лет. Над его
головой горели ослепляющие лампы операционной. В голове зазвучал гулкий
голос, идущий, казалось, из длинного туннеля:
"Мммм-газ! мммм-газ! мммм-газ!"
А потом странное пробуждение - увеличенные лица родителей, стоящих у
его кровати - громадные лица, подвешенные под странными углами.
- Как ты себя чувствуешь?
Голос эхом отдавался в длинном пустом туннеле.
Дейк еще раз открыл глаза. Он сидел на шезлонге рядом с бассейном.
Мигель и незнакомец смотрели на него с тем холодным спокойствием
сверхчеловеческой сосредоточенностью, которую он видел в вестибюле -
когда? Годы назад или минуту?
Губы Мигеля зашевелились.
- Мистер Лорин, Мистер Мерман.
- Как поживаете? - Дейк изо всех сил старался подавить безумный смех,
вызванный у него формальностью, с которой их познакомил Мигель. Все-таки
ему удалось справиться с собой, и смех замер у него в горле.
У Мермана было лицо юноши с глазами старика.
- Вы хорошо сделали, - сказал Мигель, - что оказались в зоне
восприятия Джонни. Иначе поступок Карен, совершенный ею из чистого
упрямства, оказался бы совершенно бесполезным. Сейчас ее привезли сюда.
Она хочет повидать вас. Я ее позову. Но, пожалуйста, не разговаривайте с
ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64