Выглядели они как настоящие искатели приключений:
пропахшая морем одежда, темно-коричневый загар, дубленая солью кожа,
куртки, перемазанные моторной смазкой и рыбьей кровью. Поскольку погода не
распологала не то что к лову, но дже просто хотя бы к выходу в море, их
снаряжение показалось мне несколько надуманным.
Столпившись у стойки, они стали громогласно требовать выпивки на
ломанном испанском и одновременно во всеуслышание обсуждать друг с другом,
как старина Чарли гарпанул во-от такенную леопардовую акулы, а этот идиот,
этот молокосос Педро недотравил марлинь, перетянул, и еще его счастье, что
отделался сначала растяжением кисти, а потом парой выбитых зубов. И как
старина Том потерял "три-сто-доллар" на снаряжении и снастях в погоне за
какой-то неведомой гигантской рыбой, которую никто так толком ни разу не
видел, но не сомневается, что онп существует. Они пили, болтали и бранили
погоду, которая портит их дорогостоящие дни любимого отдыха и любимого
спорта.
Конечно же, они заметили нас, скромно сидящих за столиком в углу, и,
ручаюсь, добрая половина их похвальбы была адресована нам. Время от
времени мы ловили на себе косые взгляды: они проверяли, производят ли на
нас должное впечатление и одновременно вытались вычислить, кто мы такие и
откуда взялись. Мы явно не вписывались в круг здешних завсегдатаев:
чистые, отглаженные брюки цвета хаки, обычные ботинки, светлые рубашки с
короткими рукавами - нет, по нашему виду никак нельзя было узнать, входим
ли мы в великое братство ловцов неведомой рыбы, которую никто так толком и
не видел.
Как было понятно с самого начала, через какое-то время один из них
отделился от стойки и небрежной походкой направился к нам, размахивая на
ходу стаканом.
- Привет, парни! Только прибыли, э? С которой яхты? А вы точно с
яхты, мой глаз не обманешь. Такой цвет кожа приобретает только в морских
путешествиях. Прибыли, должно быть, из Калифорнии?
Тед глянул на него и, явно прежде сосчитав до десяти, ответил:
- Нет.
Девять из десяти поняли бы, что разговор исчерпан. Я молился, чтобы
он был шестым или хотя бы девятым. Но он оказался самым что ни есть
десятым. Он был похож на собаку соседа, с которой у вас приятельские
отношения. Он улыбнулся и плюхнулся на один из свободных стульев.
- В самой деле? Клянусь Господом, мне так не везет в жизни, я всем
приношу несчастья, право слово. Вся моя жизнь подтверждает это, верьте
мне. Какой нынче день? Четверг? Я выехал из Флориды в это воскресенье, три
прекраснейших дня - и знаете, что я с этого имел? Четыре порта - и
полнейший голяк! Вон куда я забрался в надежде на удачу, и то должен
уехать уже в субботу, а Мануэль говорит, что эта дрянная погода будет еще
два-три дня. Представляете? Мистер Миллз - это мой шеф - за эту неделю
сделал двести тридцать. Кстати, меня зовут Дон Бенджамин.
Он протянул руку прямо мне под нос. Что тут было делать? Этот парень
выглядел лет на тринцать, тощий, темноволосый, загорелый, с чешуйками
облупившейся кожи на носу и лбу. Я пожал его руку и ответил:
- Мак-Ги. И Левеллен.
- Рад познакомится. Вы тут чем-нибудь заняты?
Я помянул недобрым словом акул, компрессор и шельфовые исследования.
Тед зевнул и знаком показал бармену: "по второй". Дон Бенджамин печально
вздохнул и заявил:
- Вот так сидишь здесь, славно, уютно. Знаете, даже и не верится, что
уже в понедельник утром ты должен быть в Санкресте, среди обычной
рутины... Ну почему мне так не везет в жизни?
Он явно чего-то он нас хотел. Огромное количество ловушек для дураков
начинается со слов: "Знаете, а я..." Я знавал кое-кого в Санкрасте. Но
играть в игру "общие знакомые" мне что-то не хотелось.
- Да, ужасно, - поддакнул я.
Ну и разумеется, немедленно появился мистер Миллз. Как бы невзначай,
гуляючи. Донов шеф. Дон незамедлительно представил его. Окорочка, животик,
широкая и бесмысленная улыбка. Типаж. Они все такие - эти "славные парни
юга" - бездна самодовольства и гнусавая невнятная речь. Бог мой, догадался
вдруг я, да он же просто страховой агент! Чуть-чуть там, чуть-чуть здесь,
всюду все свои, отовсюду новости и сплетни. Наверно, он и политикой не
брезгует. У него, должно быть, продуманная и широкая сеть чернорабочих,
расчитывающих ему, так сказать, плацдарм. Дон Бенджамин - явно один из
них. Он был всего лишь гончей, причем не из породистых и любимых: с
появлением хозяина он сразу стушевался на задний план.
Мистер Миллз поклонился мне и Теду и немедленно вступил в разговор.
- Недурно, да? Этот парень не устает ошиваться вокруг компаний, когда
те веселятся и пьют, это мои проблемы, это я плачу за его выпивку из
своего кармана, но я почему-то ни разу не видел его с этими людьми за
работой, ни разу около лодок. Он просто чертов лентяй и транжира - а,
Донни?
Весь напрягшись, Дон посмотрел в упор на своего шефа.
- Мистер Миллз, если бы не крайняя нужда и обстоятельства, я бы не
взялся никогда за эту работу, это совершенно новое для меня дело, и я...
- Отложим споры до офиса, мой мальчик. - Улыбка мистера Миллза была
по-прежнему широкой, но теперь напоминала оскал.
- Но в инструкции сказано...
- Ты верно понял меня, малыш? Донни, мальчик, лучше заткни ротик и
дай дяде Банни доделать за тебя твою работу. Вернись к стойке, послушай
дядю Банни.
Нельзя сказать, что я был счастлив, когда Дон подсел к нам без
приглашения. Но наблюдать настоящее насилие, доложу вам, гораздо гаже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85