Опять же эта манера разговаривать, серьезная, немного театральная,
смахивающая на диалоги из дневных сериалов. Он любит шоколадки и пиво. Он
не любит каких-то ни было заморочек, и если только это поможет от них
избавиться, сочинит изящную и правдоподобную ложь. Он совершенно не
интересуется внешним миром. Замедленное развитие? Врядли. Я думаю, он
гораздо более развит, чем старается показать. Но есть в нем и что-то
настораживающее. За неимением лучшего слова, назовем это социопатией.
Социопаты - очень милый, славный, подчас умный народ. Они охотно играют во
все предложенные им игры - пока не надоест. Как правило, это отъявленные
лгуны, мелкие воры, иногда бахвалы и чрезвычайно редко - убийцы. Они
убийцы только потенциальные, но именно этим и опасны, потому что как
убийцы они идеальны. Ты знаешь, что такое графические тесты? Это тесты,
выявляющие стапень стрнаха, замешательства, чувства вины. Так вот,
социофобы к таким тестам абсолютно глухи. Они не испытывают таких эмоций.
Правда, они мастерски могут изобразить состояние стресса - этакое
недоумевающее пришибленное спрокойствие. Но только изобразить. Если
единственной в мире вещью, которая тебя интересует, является стремление не
иметь заморочек, ты можешь убить кого угодно без особых на то причин.
Собственно, убийство в таком случае является следствием раздражения плюс
случайного импульса, плюс обычной хитрости. Именно такие убийства и
остаются нераскрытыми чаще всего.
Я вернулся и снова сел у него в ногах.
- А ведь мы все это видели и знали, Майер. Помнишь?
- Не пойму, о чем ты.
- Мы с самого начала любили его за то, что для нас он был просто
маленький озорной мальчишка.
- Ну да. Аналогия, конечно грубая, но тем не менее. На детскую
психологию это вполне ложится. Все мамино время уходит на невесть откуда
взявшуюся маленькую сесетренку, и теперь когда ты приходишь из школы, тебя
уже не ждут, как бывало, чашка какао и бутерброд с ореховым кремом.
Поэтому однажды ты берешь подушку, прижимаешь к личику младшей сестренки и
смотришь, как обходит круг стрелка на больших часах в гостиной.
- Но что, дьявол меня возьми, сделала ему Гуля, чтобы поступить с ней
точно так же?
- Может она не вписывается в схему всех предыдущих его... э-э...
разрешений прблемы?
- Нет, тут что-то еще... Слушай! Это все выглядит так, словно он не
решил еще окончательно, что лучше - убить ее или свести с ума.
- Вспомни его первый и единственный девиз. Никаких заморочек.
- Ну и?
- Ну и то, что если он решил, что убивать ее будет слишком хлопотно
еще год назад, то вряд ли он сейчас думает иначе. Ну ты, конечно, приложил
руку. Ты поговорил с ней и убедил в том, что это были галлюцинации, и он
знает об этом. Полагаю, это самая большая услуга, которую ты мог оказать
ей.
- Не понимаю.
- Я просто думаю вслух. Извини. Я думаю, что если во время этого
перехода до Самоа она каким-то образом попытается снова противостояит его
уверениям, что она сошла с ума, она может и не доплыть до порта.
- Но ты же не думаешь, что она будет?..
- Бог мой, какая разница, что я думаю! Важното, что есть. А среди
всевозможных "есть" может быть и такое: Гуля сейчас лежит ничком на
прекраснейшем атолле, на нее наплывает прилив, и она уходит все больше и
больше в его невообразимую бирюзовую голубизну, а Говард, присев на
корточки, наблюдает за этой бирюзовой элегией со смутным чувством грусти
оттого, что он постоянно теряет нечто, порой доставлявшее ему удовольствие
не меньше, чем шоколадка.
- Какого черта ты...
- Тише, тише! Не надо играть на меня желваками. Я просто хочу, чтобы
ты реально воспринял ситуацию. Помни, что в Говарде Бриндле есть белые
пятна, непонятные и неприятные мне, и тебе. Он любит сценические эффекты.
Его роль хорошо продумана и, если не вмешаются неожиданные обстоятельства,
он будет играть до ее конца. Он еще заставит всех сочувствовать и помогать
ему - с радостью помогать, заметь. На этом можно попробывать сыграть и
нам. Вспомни, прежде всего он - просто славный парень. И всегда поможет
тебе с нудной работенкой, если его попросить. С удовольствием.
- Но тогда что, черт подери, мне делать?
- Во-первых, перестать орать. Во-вторых, когда пойдешь через
сестринский пост, скажи им, что я вполне готов укладываться на ночь.
В-третьих, у тебя есть возможность обскакать Говарда по меньшей мере на
один ход. В-четвертых... ммм... в-четвертых... А, в-четвертых, во всех
этих делах слишком часто мелькал Том Коллайр, чтобы это было... ммм...
просто.
- Майер!
- Просто так... - невнятно закончил он, уже засыпая. Глаза его сами
собой закрылись. Я возвел очи к небу, но увидел только белый больничный
потолок. Тогда я пожал плечами и вышел.

13
Утро понедельника выдалось ясное и прозрачное, но безветренное
настолько, что над городом очень скоро начал собираться смог. Мы с Купом
летели в Сарасотский аэропорт на его маленьком красно-белом самолетике.
Самолетик у него был отличный: отлаженная послушная четырехместная машина.
Мало того, что он уютный и негромкий, на своих ста восьмидесяти лошадиных
силах он пролетает за час сто семьдесят миль.
Куп всегда приходит в неистовый восторг, если ему удается заполучить
меня в пассажиры. Я оплачиваю бензин и пошлины на месте высадки. Он не
может платить сам себе за полет и услуги экипажа, потому что его самолетик
собран из заводских отходов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85