Однажды, я помню, он разбил стекло в окне, запустив в него чем-то.
– Я слышал, что Мэри печатала ему, иногда ночи напролет. Она печатала под его диктовку?
– Да, он поздно ложился спать. Но я ни разу не видела, чтобы она печатала в его кабинете. Я ее вообще там никогда не видела. Он никого не хотел впускать в эту комнату. Да они не очень-то и стремились туда. Кому приятно такое обращение.
– Теперь я живу в этом доме. И я интересуюсь Элиотом. Ведь он стал таким известным.
– Он умер, и это главное, – сказала Бетти. – Может быть, его книги и считаются великими произведениями, но я знаю, что явилось его настоящим шедевром.
– Что? – спросил Пол.
– То, что он врезался в эту ледяную глыбу со скоростью шестьдесят миль в час.
Вечером Пол сидел в темноте в кабинете Рэндела. Через незанавешенные окна соседнего дома было видно, как Бетти входит и выходит из комнаты. «Мэри приходила ко мне и пряталась от него здесь, когда боялась оставаться дома», – вспомнил он слова Бетти.
Старый дом Рэндела нависал над ним, душный и темный, со своими секретами, такой же, как и отец Рэндела в своем кресле. Пол как-то навестил его и спросил, помнит ли он своего сына Рэндела, но Дональд Элиот только бормотал что-то о здании Капитолия через улицу и о ком-то, кто поменял свою фамилию на фамилию Броган.
Пол обошел все комнаты. Нигде не было воздушных кондиционеров. Духота и жара не давали заснуть. В конце концов Пол установил в спальне два вентилятора – один у окна, а другой у дверей. Он лег в постель и ощутил движение теплого воздуха.
Но ему все равно не спалось. Он спустился вниз по узкой неосвещенной лестнице. Там он бродил по залитым лунным светом комнатам. Ветки клена в лунном сиянии отбрасывали в кабинет Рэндела причудливые тени.
Пол ходил взад и вперед по кабинету. Стопка отпечатанных листов – его записи разговоров с теми, кто знал Рэндела Элиота, лежали рядом с пишущей машинкой.
Много времени он потратил, чтобы отыскать учителей, которые преподавали в школе детям Рэндела Элиота. Большинство из них покинули город или умерли, но мисс Милдред Калдвелл до сих пор жила в городе. Он отыскал ее дом. Он нашел ее среди кип газет, сидящей в кресле-качалке. Большая белая кошка лежала у нее на коленях.
Пол представился.
– Я собираюсь писать биографию Рэндела Элиота, – сказал он. – Я надеюсь, вы помните его второго сына, Дона? Вы были его учительницей, не так ли?
– Садитесь, – сказала мисс Калдвелл. Пол огляделся и сел на пачку газет, потому что сесть больше было некуда. – В первом классе. Я очень часто вспоминаю его.
– Кого? Рэндела Элиота?
Мисс Калдвелл посмотрела на него поверх своих очков.
– Дона. Он был самым несчастным мальчиком из всех, кого я знала. Он часто говорил о своем отце, он хвастался, что его отец родился в Нью-Йорке, он говорил о книгах, которые тот написал, и какой он известный человек. Но все это было вранье. Его глаза оставались печальными, а сам он был самым несчастным мальчиком на свете. Другие мальчики рассказывали, как они ходили со своими отцами на бейсбольные матчи или на рыбалку, а Дон мне однажды сказал, что его отец заставил сделать странную и жуткую вещь. – Мисс Калдвелл замолчала, задумавшись.
– Что он заставил его сделать? – спросил Пол.
– Порвать фотографии своего дедушки – отца Рэндела. Вы можете себе такое представить?
– Отца Рэндела? – переспросил пораженный Пол. Мисс Калдвелл кивнула:
– Это было ночью, рассказывал Дон. Отец заставил его порвать фотографии деда, а потом повел на кладбище – ночью! Он заставил маленького мальчика выкопать ямку на могиле бабушки и похоронить там разорванные фотографии!
Они сидели молча, уставившись на кошку. Та спрыгнула на пол и стала тереться о джинсы Пола.
– Он был больной, – произнесла наконец мисс Калдвелл. – Но, слава Богу, дети Мэри учатся. Я слышала, и у Дона дела идут неплохо. Он заходил ко мне несколько лет назад, а потом – после смерти отца. Если вы пишете биографию Рэндела Элиота, вы можете включить туда мои слова: Рэндел Элиот, возможно, и был писателем, но он никогда не был отцом.
Она вытащила из кипы одну газету, встряхнула ее и стала читать.
– Благодарю вас, – сказал, поднимаясь, Пол.
– Принесите сюда, пожалуйста, газеты, которые лежат на крыльце. Мне очень трудно спускаться вниз. Он был больным, – сказала на прощание мисс Калдвелл.
ГЛАВА 24
– Здесь прохладно, – сказала Ханна, расстилая в тени на траве одеяло. Неподалеку текла река, от которой дул легкий ветерок. Пол, сидя на корточках, распаковывал сумку с провизией, которую он приготовил для пикника.
– Вы только посмотрите, какая еда! – воскликнула Ханна. – Неудивительно, что она влюбилась в тебя.
– Кто?
– Мэри, конечно. Ты так вкусно готовишь! – Она весело рассмеялась. Когда мимо проплывала лодка, на берег набегала мелкая волна. – Прошлым вечером она съела почти так же много, как и я. Как тебе понравился имидж, который я тебе вчера создала? Ну, когда я говорила ей про то, как тебе приходилось работать на ферме, чтобы выплатить за мою учебу, и какой ты внимательный брат?.. Я вижу, ты тоже в нее влюбился. Если раньше ты все время говорил: Рэндел, Рэндел, Рэндел, то сейчас у тебя не сходит с губ Мэри, Мэри, Мэри.
– Ты просто несносный романтик, – сказал Пол, ввинчивая штопор в бутылку.
– Ты все время смотришь на нее. И она не сводит глаз с тебя. Я даже не уверена, слышала ли она хоть слово из того, что я говорила. Вы были полностью поглощены собой.
– Просто мы оба любим поговорить, – сказал он, не поднимая глаз. Наконец ему удалось со второй попытки вытащить пробку из бутылки. – Ей удалось рассмешить тебя вчера – разве она не умница?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98