Глубоко дышу, до головокружения, заставляющего меня сесть на край диванчика. Чувствую, как воздух циркулирует внутри моего тела, зрительно представляю, как кровь обогащается кислородом, насыщает сердце и поднимается к мозгу. И почти клиническая констатация того факта, что я действительно реальная, живая, несмотря ни на что, дает мне новую энергию. В сущности, жизнь неплохо устроена: каковы бы ни были облака, где– то всегда есть ветерок, чтобы их разогнать.
– Но что же будешь делать? – немногим позже спрашивает меня Майя за вкусным салатом. Положив ладони на стол, пытаюсь объяснить:
– Я все обдумала: поговорю с ним, скажу, что я знаю, испытываю страшную боль, и что…
Пощипывание в глазах. Только бы побороть слезы, они не входят в мои планы. Майя берет меня за руку.
– Не сдерживайся, поплачь хорошенько. Никто на нас не смотрит.
Достаю из сумочки бумажные платочки, сморкаюсь и ценой сверхчеловеческих усилий улыбаюсь.
– Нет. С меланхолией покончено. Теперь, чтобы его удержать, я должна управлять ситуацией… как взрослая девочка.
Восхищение в глазах моей подруги убеждает меня в правильности моего решения.
– Но… зачем вновь поднимать эту тему сейчас? Если ты решила забыть…
– Нет. Я примирюсь с этим, но не забуду. Никогда. Теперь – это часть нашей истории.
– О'кей. Но сей факт дела не меняет. Решила примириться, как ты говоришь? Тогда зачем опять обсуждать? Привыкни жить с этим… И не возвращайся к этой истории. – Она изучает меню на черной вывеске перед нами. – Хочешь десерт?
– Шоколадное пирожное. Понимаешь, нужно, чтобы все вышло. Марк должен узнать. Мне необходимо, чтобы он знал, это – единственный шанс его остановить. Если я буду молчать, он подумает, что я ничего не замечала, потому что глупа или слишком равнодушна… Две отличные причины, чтобы продолжить.
Словно по волшебству, в ее пальцах появляется сигарета. Я думала, что она бросила курить.
– Откуда ты ее взяла?
– Что?
– Сигарету. У тебя ведь нет пачки?
– Из рукава. С тех пор как я бросила курить, я действительно больше не таскаю пачек, но всегда припрятываю парочку сигарет для подходящего случая.
Сейчас я ее удивлю!
– И это еще не все. Я хочу знать, что она за женщина.
Майя подпрыгивает на стуле, обжегшись пеплом.
– Что? Совсем с катушек слетела, моя козочка? Ты не только по полной переживаешь домашнюю мегадраму, но вдобавок дополняешь ее сеансом самобичевания… сравнивая свой зад с задом какой– то потаскушки!
– Вот именно! И ты можешь помочь мне идентифицировать ее! У нее имеется кошка – я обнаружила шерсть на куртках Марка. Белую, как у персов.
Сидящая передо мной Майя начинает смеяться:
– Ха! Час от часу не легче! Конечно, из всех ветеринаров Парижа она выберет именно меня! Обязательно!
Она права. Я заблуждаюсь.
– Послушай, Клео. Вернись на землю, поговори с Марком, если считаешь нужным, но… забудь про остальное! Это попахивает дешевой театральщиной.
Когда мы расстаемся у дверей ресторана, Майя держит меня в объятиях немного дольше обычного.
Ее сандаловый запах, прикосновение рыжих кудрей обволакивают меня успокаивающей теплотой.
– Ну, давай, цыпленок мой! Удачи! Не знаю, смогла бы я быть такой сильной и держаться, как ты. И купи себе пару дюжин тарелок в Икее, мало ли…
Смотрю на нее, не понимая.
– …вдруг тебе захочется что– нибудь разбить.
Какие лучше купить – синие или желтые? Или с золотой каемочкой? Плоские, глубокие? Плоские, несомненно, полетят лучше. В течение десяти минут исследую отдел посуды в магазине, не придя к окончательному решению. Каким тарелкам уготована участь разбиться о прекрасную физиономию моего мужа– изменника? А главное: смогу ли я запустить ими в него? Я не агрессивна. Но сама идея меня привлекает. Скажу больше – забавляет! Устроить настоящую супружескую битву со всеми ее атрибутами, дабы донести до него с юмором и грохотом информацию, которую сложно обсуждать спокойно. Да, но это может причинить боль. Может, взять картонные? Нет, они слишком мягкие, и потом – все эти цветочки… Со своей сумочкой Марк явно хватил через край. В конце концов решаю взять сервиз жьенского фаянса. Довольно нелепый, даже уцененный, но… если уж драться, так драться!
– Для подарка? – спрашивает продавщица, упаковывая товар.
Сцена «дарения» заставляет меня улыбнуться.
– Нет, это для дома.
Выйдя из магазина, захожу в аптеку купить успокоительное.
Я выбрала место битвы. Галерея. Стратеги солидарны со мной в том, что лучше вести войну на своей территории. Выбрала одежду. Джинсы, белая рубашка Марка, из– под которой виден мой кружевной сиреневый бюстгальтер. Так я напомню ему о пути, который мы проделали вместе: мол, я имею право носить его шмотки, а он может смотреть на мою грудь. Некоторые сочтут это манипуляцией. Но данное мнение неверно: тут скорее подойдет определение «психологическое оружие». Посыл подсознательной информации. «Ты принадлежишь мне…» А для придания смелости, чтобы в любой момент напоминать себе, что этот маскарад имеет смысл, я поставила сумочку на виду, на пьедестал, в центр комнаты. Я даже название ей дала: «Разбить пару». Клео Л. Тессанжэ. Лето 2001 года.
Лишь в одном пункте я не могу прийти к окончательному решению: должна ли я сразу раскрыть карты, или сначала позволить Марку попасться на крючок? Есть искушение немного его пощекотать, понаблюдать, как он краснеет, пытается сообразить и, конечно, так явно врет, что это само по себе уже будет признанием… Смешно. Подло. Опасно.
– Послушай, это моя рубашка!
Я не заметила, как он вернулся. Он стоит за моей спиной, его руки обвиваются вокруг моих плеч, губы касаются моей шеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36