Впереди показалось здание окружного суда, одна из достопримечательностей Лос-Анджелеса, которой Сара любовалась, но куда еще никогда не заходила. Ведь в конце концов, вовсе не в этом месте сбываются людские мечты.
– Белинда, – обратилась Сара к подруге, – Марк предупредил, что здесь может быть полно представителей прессы. Дело вышло уж больно громким. Просто я хочу, чтобы ты не удивлялась.
– Нечто в этом роде я и предполагала, – устало откликнулась Белинда. – Правда, я старалась не думать об этом.
Заплатив служителю на автостоянке двенадцать долларов, они прошли через оборудованный металлодетекторами главный вход в здание, не привлекши к себе ничьего внимания. Может быть, Марк переоценил ситуацию, подумала Сара. Она не замечала вокруг никого, хотя бы отдаленно напоминавшего репортера, не видела ни одной фото– или видеокамеры.
Подруги вошли в лифт, и Сара нажала на кнопку девятого этажа.
Когда двери лифта на девятом этаже раскрылись, Сара с Белиндой очутились в аду. Коридор до отказа был забит журналистами, в глаза била подсветка телекамер, стоял неумолчный шум голосов. Белинда вцепилась в руку Сары – неожиданно, как маленькая девочка, испугавшаяся гомона и суеты на детской площадке. Свет ослеплял, и Сара с трудом различила в этом хаосе пробирающуюся к ним через толпу блондинку. Вот она, Айрис Хэнсли, подумала Сара, и в этот момент блондинка позвала:
– Белинда, сюда!
Пальцы, сжимавшие руку Сары, разжались, и толпа поглотила Белинду.
По левую сторону от Сары нарастал мощный гул, заглушая даже сыпавшиеся вопросы журналистов. Из этого слаженного хора до Сары доносились лишь отдельные слова, что-то вроде «Иуда», «вероотступница», «распявшая Христа». Сара повернула голову и за спинами репортеров и телевизионщиков увидела группу людей, главным образом женщин, указывавших на нее пальцами. Часть кликуш смотрела в направлении, где скрылась Белинда. В паузах между выкриками они воздевали очи к небу (или к потолку, как сказал бы предатель интересов веры). Сначала Сара заметила лишь одну ладонь, но тут же до нее дошло, что нарисованные темно-красными чернилами небольшие кресты были на ладонях у каждого. Сара с трудом пробиралась между обступавшими ее людьми, пытаясь догнать Белинду, остановившуюся у дверей зала суда. До нее донесся высокий голос Айрис Хэнсли:
– Убирайтесь с дороги прочь!
В локоть Сары откуда-то сзади вцепилась чья-то рука. Она повернула голову и увидела перед собой горящие женские глаза, чья обладательница злобно прошипела:
– Те, в ком жива еще вера, разорвут вас на части за ваше предательство.
– Пошла вон!
Сара вырвала локоть. На рукаве ее белой блузки алела кровь – пятном в виде креста. Оказывается, кресты на ладонях не были нарисованы, как ей показалось, – нет, они были вырезаны. На мгновение Саре стало жалко женщину, всех их, одурманенных Филлипом до такой степени, что они готовы были резать свою плоть ради него.
– Да что с вами случилось? Он же насильник.
– Он – спаситель! – выкрикнула женщина в ответ. Сара продолжила свой путь, от мимолетной жалости не осталось и следа. Наконец-то ей удалось добраться до тяжелых деревянных створок двери. Она потянула их на себя и очутилась в зале, испытав в первую секунду облегчение и тут же с размаху споткнувшись об один из основных законов природы: спасение – всегда кажущееся, и закрытая за спиной дверь вовсе не означает, что теперь ты в безопасности. Взгляд Сары сразу же приковала к себе фигура Филлипа – прямая, полная благородной сдержанности. Он чуть повернул голову, чтобы посмотреть на вошедшего. При виде Сары по губам его скользнула улыбка, заставившая ее вздрогнуть. Белинда сидела за спиной Айрис Хэнсли, рядом она заняла место для Сары, но не успела та направиться к подруге, как сидевшие в зале поднялись, чтобы засвидетельствовать свое уважение к ступившему на кафедру судье. Им оказалась высокая, удивительно стройная негритянка, и Саре показалось обнадеживающим то, что председательствовать в суде будет эта женщина. На нее, подумала Сара, чары Филлипа вряд ли окажут какое-либо действие.
Пробормотав минимум извинений, Сара пробралась-таки на свое место и, усевшись, тут же услышала шепот Белинды:
– Два последних ряда полностью заняты паствой Филлипа.
– Тогда понятно, отчего мне так жжет спину, – шепнула в ответ Сара.
Зная, что совершает ошибку, Сара все же вновь посмотрела в ту сторону, где сидел Филлип. Он притягивал ее как магнитом – удивительная способность превращать пространство, отделяющее его от другого человека, в наэлектризованное поле. Хотя он даже головы не повернул в ее сторону, Сара чувствовала на себе его взгляд. Филлип же в этот момент склонился к своему адвокату – безукоризненно одетому мужчине с ранней сединой в волосах – только сейчас Сара смогла переключить внимание на что-то другое. Краем сознания она уловила, как объявили дело Белинды – штат Калифорния против Филлипа. Даже в суде не была произнесена его фамилия, значит, скорее всего, он вполне легально сменил имя.
Белинда держалась со стоической выдержкой, уставившись взглядом в пустоту перед собой; Сара попыталась понять, что сейчас происходит в голове подруги. Ей казалось, что Белинда не воспринимает сути происходящего. Штат Калифорния против Филлипа – как, весь штат? В сравнении с этим любой почувствует себя ничтожеством – мизинцем на ступне гиганта. «Свидетель» должен в этом зале оказать помощь целому штату. «Свидетель» – маленькая белокурая девочка, нарядившаяся по какой-то прихоти в одежду взрослых, что совершенно ей не к лицу, – сидит в ожидании момента, когда ей предложат положить руку на Библию и сказать правду о том, как Филлип вломился в нее, оставив там, внутри, свое семя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108