Он занимался установкой кондиционеров и обогревателей в жилых домах и постоянно возился то в подвалах, то на чердаках. Руки его всегда выглядели крепкими, но уставшими.
Сара любила родителей, но вот говорить с ними по душам почему-то не могла. Со всеми своими проблемами она обычно бежала к Марку, который, похоже, всегда знал, как сгладить те острые углы, что в данный момент мешали ей чувствовать себя счастливой. Однако сейчас требовалось незаметно прошмыгнуть мимо двери его спальни, двери с плакатом, где был изображен Мохаммед Али с поднятыми над головой руками в боксерских перчатках. Под плакатом висела бумажка с надписью от руки: «Не входить или…» Сара знала, что это предупреждение к ней не относится, тем не менее грозное уведомление вызывало в ней чувство уважения.
Но на этот раз дверь была распахнута настежь. Марк услышал шаги сестры еще тогда, когда та входила в дом.
– Эй, зайди-ка!
Голос брата застал ее врасплох, лишив возможности прокрасться в ванную.
Сара вошла и прикрыла за собой дверь. Садиться она не стала – не хотелось оставлять после себя грязных пятен.
– Что это, черт побери, с тобой приключилось?
– Они хотели заставить Джерома… проделать это со мной.
– Что «это»?
– Сам знаешь. ЭТО.
Марк сел на постель, не сводя с нее взгляда своих карих глаз. Левая рука прошлась по волосам, правая, лежавшая на бедре, медленно сжалась в кулак.
– Кто? – тяжелым голосом спросил он.
– Лэйн и Томми. Но Джером ничего мне не сделал. То есть он пытался, но у него не получилось.
Он поднялся, подошел к сестре, обнял ее за плечи, прижал к себе. Сара уловила аромат «Олд спайс» – этим лосьоном после бритья брат стал пользоваться недавно, и она еще не привыкла к новому запаху. Она еще не разбиралась во всех этих штучках, но уже понимала, что Марк чем-то выделяется среди друзей. Несколько раз ей приходилось видеть, как девушки – студентки колледжа, проезжавшие мимо в открытых автомобилях, специально сбрасывали скорость, чтобы повнимательнее рассмотреть его, ничуть не смущаясь его молодостью, а может, и привлеченные ею.
– Пойди вымойся и почисти одежду, – сказал Марк. – Поговорим завтра. И больше никому ни слова. О'кей?
– Да.
На следующий день небо затянули тучи: надвигалась весенняя гроза. Вечером вместе с Марком Сара отправилась в апельсиновую рощу; густой воздух был неподвижен, и только аромат цветущих деревьев накатывал – одна волна за другой.
– Может, они и вовсе не придут, – сказала Сара.
– Тогда мы их сами найдем.
Глядя на скрещенные на груди руки брата, она думала о том, сколько раз они дарили ей ощущение покоя и безопасности. Марк всегда оказывался рядом в нужный момент, чтобы спасти ее от этого мира – принять на свои плечи груз ее проблем и страхов. Как Атлант, не дающий небу упасть вниз.
Их голоса – Томми и Лэйна – они услышали одновременно. О присутствии Джерома можно было только догадываться, скорее всего, он молча крутился возле приятелей.
При виде двух тощих мальчишек – каждому по десять, но оба делают вид, что уже взрослые, – Марк даже несколько растерялся. Сара же чуть было вновь не расхохоталась.
– Эй, парни! – окликнул их Марк.
Увидев его, мальчишки замерли. Над землей взвилось чуть заметное облачко пыли – там, где их ноги споткнулись о невидимую стену страха и уже не могли сделать дальше ни шагу.
Марк направился прямо к ним, Сара последовала за братом.
– Ну, так чья же это была идея? – спросил он.
– Лэйна, – вырвалось у Томми.
– Ты, предатель, – огрызнулся Лэйн и, поворачиваясь к Марку с видом плевать-я-на-все-хотел, добавил: – Ну и что? Ей никто не сделал больно.
– Мне кажется, тут дело не совсем в этом, – заметил Марк, придвигаясь ближе. – Или в этом, а, Сара?
– Нет.
Одним быстрым движением Марк схватил Лэйна за руки, завел их мальчишке за спину. Личико Лэйна начало меняться: рот скривился, лоб наморщился, уменьшился в размерах.
– Ты можешь сделать с ним все, что захочешь, Сара. – Марк в упор глянул на сестру.
– А что это значит? – Она ждала команды, инструкций.
– То, что я сказал.
Она бросила взгляд на Лэйна, извивавшегося в крепких руках Марка, и мышцы ее сами приняли решение. Пальцы автоматически сжались в кулак, она шагнула к Лэйну почти вплотную и с размаху заехала ему кулаком в лицо. Костяшками пальцев Сара ощутила, что сломала переносицу, а опуская руку, заметила на ней кровь. Рот Лэйна открылся в крике, но вырвалось из него лишь сдавленное дыхание.
Когда же голос проложил наконец себе дорогу наружу, темный, напоенный запахом цветения воздух вздрогнул от вопля ярости и боли. Почувствовала ее и Сара. И тут все вдруг пришло в движение. Развернувшись, Томми со всех ног бросился бежать между деревьями, Марк разжал руки, и Лэйн скорчился на земле, приложив ладонь к носу, пытаясь остановить бегущий из него красный ручеек. В небе что-то с треском разорвалось, и на землю хлынули потоки воды, смывая кровь с ободранного кулачка Сары.
Когда брат с сестрой добрались до дома, уже совсем стемнело. Сара прошла в свою комнату и закрыла за собой дверь, чтобы в одиночестве рассмотреть руку. Кожа на костяшках кулака оказалась содранной, по ней уже начала расплываться легкая синева, на одном из пальцев еще остались следы крови. Сара поняла, что навсегда запомнит то ощущение, когда она услышала хруст сломанной переносицы. Дождь так и не смыл его – не смоет и время. Но она не была уверена в том, что ощущение это ей понравилось.
Дождь между тем перешел в настоящий ливень. Сара распахнула окно и стояла, глядя в темноту, чувствуя на лице его брызги. Подобно тому, как героиня книжки Скарлетт О'Хара дала слово никогда в жизни не испытывать больше голода, Сара сказала себе, что никогда в жизни она не позволит мальчишкам одурачить себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108