– Да, так, приятно…
Голос девушки сорвался. Сейчас она действительно чувствовала его.
Она сама высвободила из рукавов руки. Молча стояла, ожидая, пока он, опустившись перед ней на колени, как перед богиней – чем не выходящая из пены Афродита? – не спустит платье с крутых бедер, по сильным ляжкам бегуньи, вдоль стройных икр, до туфелек. Там оно и осталось.
Следом за ним были спущены узкие трусики.
Баковский выпрямился.
Обнял Стефанию за голую талию, погладив напряженные ягодицы.
– А так тебе приятно?
– Да…
Она хотела сказать, что любит его, но почему-то не смогла.
– Подними руки.
– Зачем?
– Так ты будешь казаться мне еще более беззащитной и открытой.
Беззащитность женщины, даже любимой, возбуждает многих мужчин. Им порою просто необходимо ощущать, что хозяева положения – они, что она – кукла, забава, хотя и с наслаждением принимающая такую участь.
Стефания подняла руки над головой.
Он отступил от нее на шаг, собираясь получше рассмотреть.
– Повернись.
Вопроса «зачем» не последовало.
Она послушно повернулась на месте и замерла спиной к Баковскому. Потом попыталась переступить через сброшенную одежду.
Он запретил. Ему хотелось наблюдать ее такую, словно стреноженную платьем и трусиками.
Присев за спиной Стефании на корточки, он дотронулся губами до того трогательного места, где расщелина между ягодицами переходит в копчик. Кожа здесь всегда бывает особенно нежна и прохладна.
Стефания ждала с поднятыми руками, когда Баковский насладится ее хорошенькой попкой.
– Тебе не хочется в туалет? – внезапно спросил он.
– Нет. – Она оглянулась и посмотрела на него сверху вниз. – Но, когда захочется, скажу. Будешь опять подглядывать?
Он ничего не ответил, еще несколько раз поцеловал обе ягодицы, лизнул копчик и встал.
Наконец-то Стефания получила возможность высвободить туфли. Баковский подобрал платье и трусики и отбросил их на коврик перед кроватью.
– Поаккуратнее, – попросила Стефания, поворачиваясь и снова обвивая руками его шею. – Они ни в чем не виноваты.
Баковский был все еще полностью одет, и прикосновение голым животом и грудью к его рубашке и грубой ткани брюк подействовало на девушку крайне возбуждающе. Ноги ее сами собой подломились, и теперь она оказалась сидящей перед мужчиной на корточках.
Стефания прижалась пылающей щекой к живому вздутию под молнией на брюках. Это было похоже на корень дерева, наполненный соками и залегающий неглубоко под землей. Недолго думая, она впилась в корень зубами – прямо через ткань. Голос Баковского засмеялся где-то наверху.
– Я хочу его, – призналась Стефания.
Правой рукой она незаметно потрогала себя под животом. Рука сделалась влажной.
Баковский, успевший за свою жизнь неплохо изучить женщин, видел, что девушка заведена. Она сейчас нисколько не напоминала тех девиц из порнографических фильмов, которые пищат на все голоса и задыхаются от «страсти». Настоящее чувство выражается в том, как у женщины прикрываются глаза, как она дышит, глубоко втягивая воздух вздрагивающими ноздрями, как замедляются ее движения.
Стефания действительно «хотела». Тем больше был соблазн ей отказать. Он поднял лицо девушки за подбородок.
– Не будем спешить. Или счетчик включен? Такса прежняя?
Стефания встала и пересела на диван. Баковский ждал, что она ответит, любуясь обнаженным телом в черных туфельках.
– Я сделаю так, как хочется тебе, Алекс, – устало сказала она. – Ты прав, иногда без счетчика интереснее. Когда впереди целая ночь.
– Ты больше не будешь ходить неизвестно с кем по ресторанам? Он присел рядом с ней и погладил ладонью теплую коленку.
Вместо ответа Стефания наклонилась и поцеловала сильные пальцы. Баковский ласково потрепал ее по волосам и провел ладонью по голой спине. Поддел под попку.
– Принеси что-нибудь.
– Хорошо.
Стефания поднялась с дивана и теперь делала вид, будто не замечает своей наготы.
Баковский сидел и следил за ее перемещениями по гостиной. Ему нравилось, когда женщины не стеснялись его и позволяли смотреть, как они что-нибудь делают, оставаясь при этом раздетыми. А ведь всем известно, что нагота, облаченная в движение, есть нагота вдвойне.
Стефания все-таки подобрала с коврика платье и повесила его в шкаф. Трусики расправила и положила на пуфик перед трельяжем.
Она стояла перед открытой дверцей бара и наливала в два бокала вкусное австралийское вино, когда в гостиную вошла Сисли.
– Я не помешаю? – спросила она, переводя улыбающийся взгляд с Баковского на подругу.
– Как он скажет, – махнула рукой Стефания.
На самом деле она знала, что между Баковским и Сисли уже установились некоторые отношения, чему способствовали те же частые отлучки Стефании. Стоило ли ей ревновать подругу к любимому человеку? Стефания по-своему любила их обоих и воспринимала Сисли как некую часть себя, которая тоже тянется к столь неожиданно появившемуся в доме мужчине. Кроме того, ей казалось, что Сисли не привлекает внимание Баковского сама по себе, а только опосредованно, через Стефанию. Желание всех мужчин – иметь гарем, но при этом они в душе знают, что будут любить только одну из жен.
– Иди ко мне, – позвал Сисли Баковский.
Когда Стефания вернулась к дивану с тремя бокалами вина на медном подносе, Сисли уже сидела на коленях мужчины и лукаво щурилась на обнаженную подругу. Баковский шептал ей что-то на ушко, и она хихикала.
Теперь Стефания оказалась вместе с двумя одетыми людьми. Ощущение собственной наготы стало от этого еще сильнее. Вместе с ним росло и удовольствие.
Все трое пригубили вино и остались довольны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103