Змей все еще поднимался - слишком высоко, в
какой-то миг решил мальчик.
Он начал сматывать нить. И вдруг ветер налетел, непонятно откуда,
вскинул и в то же мгновение вывернул змея, и нить натянулась, вытянулась и
лопнула в нескольких метрах от перекрестья планок.
О, нет! - чуть не выкрикнул он. Змей был подарком матери к его
восьмому дню рождения, на седьмое марта. А сейчас он уплывал по милости
ветра, уносясь над верхушками деревьев в глушь леса. Он посмотрел на
Дмитрия и позвал его на помощь. Но Дмитрий сидел, спрятав лицо в руки, как
будто погрузившись в невеселые думы. Остальная семья продолжала дремать, и
Михаил подумал про то, как отца раздражает, когда его будят от дремы. Еще
через минуту змей скроется за лесом, и решение нужно было принимать сейчас
же: стоять так и наблюдать, как он улетает, или бежать за ним в надежде,
что он упадет, если ветер ослабнет.
"Дети!" - вспомнилось ему, как сказал отец. - "Не уходите слишком
далеко от нас".
Но ведь это был его змей, и если он потеряется, сердце у матери не
выдержит. Он опять глянул на Дмитрия, тот не шевельнулся. Драгоценные
секунды уходили.
Михаил решился. Он перебежал через полянку и углубился в лес.
Глядя вверх, он видел змея сквозь зеленую листву и переплетение
ветвей. Следя за его беспорядочным полетом, он выгреб из кармана пригоршню
гладких камней и стал бросать их под ноги, чтобы помечать дорогу обратно.
Змей продолжал двигаться, и мальчик тоже.
Спустя две минуты после того, как Михаил покинул поляну, с основной
дороги прискакали на лошадях трое. На всех была грязная, заплатанная
крестьянская одежда. У одного из них на плече было ружье, а двое других
имели револьверы и патронные обоймы на поясах. Они подъехали к месту, где
спала семья Галатиновых, и когда одна из лошадей фыркнула и заржала,
Дмитрий оглянулся и встал. На лице его выступили капельки пота.

2
Федор Галатинов проснулся, когда на него упали три тени. Он моргал,
увидев лошадей и всадников, и, когда он сел, Елена тоже проснулась. Лиза
глядела вверх, протирая глаза.
- Добрый день, генерал Галатинов, - сказал главный из всадников,
мужчина с длинным худым лицом и кустистыми бровями. - Не видел вас после
Ковеля.
- Ковель? Кто... кто вы?
- Я был лейтенантом, Щедрин Сергей. Гвардеец. Меня вы можете не
вспомнить, но Ковель вы помните наверняка.
- Конечно, помню. Каждый день вспоминаю. - Галатинов с трудом
поднялся на ноги, опираясь на трость. Лицо его стали покрывать красные
пятна гнева. - Что все это значит, лейтенант Щедрин?
- Ну, нет, - человек вытянул палец и покачал им из стороны в сторону.
- Я теперь просто товарищ Щедрин. Мои друзья, Антон и Данилов, тоже были в
Ковеле.
Взгляд Галатинова обежал лица этих двоих: у Антона оно было широкое и
с тяжелой челюстью, а у Данилова от левой брови к волосам шел штыковой
шрам. Глаза его были холодны и лишь чуть любопытны, как будто
рассматривали насекомое под увеличительным стеклом.
- А также с нами и вся остальная рота, - сказал Щедрин.
- Остальная рота? - Галатинов, не понимая, потряс головой.
- Послушайте, - Щедрин вытянул шею, в то время как по лесу пробежал
ветер. - Вот они, шепчутся. Послушайте, о чем они говорят.
"Справедливости. Справедливости". Вы их слышите, генерал?
- У нас пикник, - жестко сказал Галатинов. - Я бы хотел, чтобы вы,
господа, покинули нас.
- Да. Но, пожалуй, именно вы будете тем, кто покинет этот пикник. Что
за прекрасная семья.
- Дмитрий! - крикнул генерал. - Дмитрий, сделай предупредительный
выстрел над их...
Он повернулся в сторону Дмитрия, и от того, что он увидел, сердце его
схватило, как железными когтями.
Дмитрий стоял от них в пятнадцати метрах и даже не вскинул ружье. Он
смотрел в землю, опустив плечи.
- Дмитрий! - опять крикнул Галатинов, но уже знал, что ему не
ответят. В горле у него пересохло, и он стиснул похолодевшую руку Елены.
- Спасибо за то, что привез их сюда, товарищ Дмитрий, - сказал ему
Щедрин. - Твоя услуга будет отмечена и вознаграждена.
Михаилу, пробиравшемуся через лес за змеем, показалось, что он
услышал, как крикнул отец. Сердце у него забилось: наверно, отец проснулся
и позвал его. Ему наверняка попадет. Но змей уже падал, нитка зацепилась
за сучковатую верхушку дуба. Потом ветер потянул ее, и змей опять взмыл.
Михаил пробился сквозь густую поросль, по мягкой губчатой массе из опавших
листьев и мха, и продолжал следить за змеем. Еще десять метров, и еще
двадцать, тридцать. В волосы вцепились колючки, он вырвался, пригнул
голову под колючие ветки и бросил еще камешек пометить дорогу назад.
Змей снизился, попал в ветви ели и, дразня, взлетел опять. Потом стал
резко подниматься к голубому небу, и когда Михаил смотрел, как он улетает,
на лице его были пятна света и тени.
Кто-то шевельнулся в поросли, ближе чем в десятке метров слева от
него.
Он стоял очень спокойно, когда змей набирал скорость и поплыл прочь.
Тот, кто пошевелился, сейчас замер. В ожидании.
Послышалось еще движение, справа от мальчика. Тихий хруст под
тяжестью, придавившей сухую листву.
Михаил сглотнул слюну. Он хотел позвать мать, но она была слишком
далеко, чтобы услышать, а он не хотел шуметь.
Тихо. Только ветер шумит среди деревьев.
Михаил уловил запах животного: резкий звериный запах, вонь существа,
дышавшего гнилым мясом. Он чувствовал кого-то - кого-то двоих, - следивших
за ним с разных сторон, и подумал, что если он побежит, то они прыгнут на
него сзади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34