окончилось
все это изображением американского флага, развернутого и неподвижного, на
штоке, погруженном в поверхность Луны.
Картинка замерла, несколько секунд продержалась, а потом экран забил
серый "снег", местная телестанция закончила передачу.

4. ДИТЯ-ПРИВИДЕНИЕ
11 часов 48 минут (центральное дневное время).
Близ Вичиты, штат Канзас
Они опять ругались.
Маленькая девочка зажмурила глаза и закрыла голову подушкой, но
голоса все-таки проникали, приглушенные и искаженные, почти
нечеловеческие.
- Меня тошнит и мне надоело это дерьмо, женщина! Отвяжись от меня!
- А что я должна делать? Улыбаться, когда ты напиваешься и
проигрываешь деньги, которые заработала я? Деньги, которые должны
покрывать стоимость проката этого паршивого трейлера и на которые можно
купить какой-то еды, и, клянусь Богом, ты идешь и выбрасываешь их, просто
выбрасываешь...
- Отвяжись от меня, я сказал! Посмотри на себя! Выглядишь хуже старой
потаскушки! Мне до смерти надоело, что ты вечно торчишь здесь и кормишь
меня все время только каким-то дерьмом!
- А что мне делать? Может, просто сложить вещички и убрать свою
задницу подальше отсюда?
- Давай! Убирайся, и прихвати с собой свою девчонку, которая как
привидение!
- И уберусь! Думаешь, нет?!
Ругань продолжалась, голоса становились все громче и пакостнее.
Девочке нужно бы выйти на воздух, но она продолжала держать глаза плотно
закрытыми и воображала свой садик снаружи, прямо перед ее крошечной
спальней. Люди отовсюду приходили к стоянке трейлера, чтобы посмотреть ее
садик и похвалить, как хорошо растут цветы. Миссис Игер, соседка по
стоянке, говорила, что фиалки прекрасны, но она никогда не знала, что они
цветут так поздно и в такую жару. Нарциссы, львиный зев, колокольчики тоже
выросли крепкими, но в какой-то момент девочка решила, что они гибнут. Она
поливала их и рыхлила землю пальчиком, сидела посреди своего садика на
утреннем солнце и глазами, голубыми, как яички малиновки, любовалась
цветами, и наконец всякие признаки их гибели исчезали из ее головы. Сейчас
садик представлял собой картину веселых расцветок, и даже трава вокруг
трейлера была роскошного темно-зеленого цвета. Трава у миссис Игер была
побуревшей, хотя та и поливала ее из шланга ежедневно; девочка давно
слышала, что трава увядает, но не хотела говорить ей об этом, чтобы не
огорчать ее. Может быть, трава еще позеленеет, когда пойдет дождь.
Горшки с растениями в изобилии заполняли спальню, размещаясь на
полках и вокруг кровати. В спальне держался здоровый аромат жизни, и даже
маленький кактус в красном керамическом горшочке выбросил белый цветок.
Маленькой девочке нравилось думать про свой садик и растения, когда Томми
и ее мать ругались; она могла видеть свой садик в уме, могла вообразить
каждый цветок и лепесточек и запах земли между пальчиками, и это помогало
ей уйти от голосов.
- Не прикасайся ко мне! - кричала ее мать. - Скотина, попробуй только
еще раз ударить меня!
- Да я выдерну тебе ноги из задницы, если захочу!
Последовали звуки борьбы, еще ругань, и, наконец, звук пощечины.
Девочка вздрогнула, слезы потекли по ее сомкнутым белым ресницам.
"Перестаньте драться!" - истерично думала она. - "Пожалуйста,
пожалуйста, пожалуйста, прекратите драться!"
- Уйди от меня!
Что-то ударилось о стену и разбилось. Девочка закрыла уши ладонями и,
сжавшись, лежала в кровати, готовая закричать.
Показался свет. Мягкий свет, мерцающий через веки. Она открыла глаза
и села.
На оконной занавеске напротив бился пульсирующий свет, слабое желтое
мерцание, похожее на тысячу маленьких свечек на именинном пироге. Свет
двигался как вихрь по раскаленной пустыне, и ребенок уставился на него
зачарованный, звуки ссоры затихали и совсем пропали. Свет отражался в ее
широко раскрытых глазах, двигался по ее личику в форме сердца и танцевал
на ее белокурых волосах до плеч. Вся комната была празднично освещена
мерцанием светящихся существ, приникших к оконной занавеске.
Светлячки, догадалась она. Сотни светлячков, осевших на оконной
занавеске. Она и раньше видела их на окне, но никогда их не было так много
и никогда они не светились одновременно. Они мерцали как звездочки,
стараясь прожечь себе путь через занавеску, и пока она смотрела на них,
она не слышала ужасных голосов своей матери и "дяди" Томми. Мерцающие
светлячки захватили все ее внимание, их вспышки зачаровали ее.
Форма света изменилась, мерцание приняло другой, ускоренный ритм.
Девочка вспомнила зеркальный зал на ярмарке, как огни ослепительно
отражались на стеклах, сейчас же она чувствовала себя словно бы стоящей в
свете тысячи ламп, а когда ритм еще ускорился, они, казалось, закружили
вокруг нее с головокружительной быстротой.
Они разговаривают, думала она. Разговаривают на своем языке.
Разговаривают о чем-то очень, очень важном...
- Свон! Ласточка! Проснись!
"...разговаривают о чем-то, что должно случиться..."
- Ты слышишь меня?
"...что-то плохое должно случиться... очень скоро..."
- СВОН!
Кто-то тряс ее. Несколько секунд она еще пребывала в зеркальном зале
и была ослеплена вспышками огоньков. Потом вспомнила, где она, и увидела,
как светлячки покидают занавеску, поднимаясь в ночь.
- Проклятые мошки облепили все окно, - услышала она голос.
Свон с усилием отвела от них свой взгляд, так, что заломило шею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47