- Музыка
помогает думать. Вил, иди-ка сюда, я должен помочь тебе носить тяжелый
бумажник, он тебе карман оттягивает.
- Ну, нет! - Метти и так слишком хорошо над ним успел за сегодня
потрудиться.
Вил положил свой кий на полку, бросил быстрый взгляд на альбиноса,
потом на Бобби. - Вы, парни, лучше присматривайте за стариной Бобби, -
предупредил он. - В прошлую пятницу он нагрел меня на полсотни
зелененьких.
- Просто мне везло, - сказал Бобби. Он раскрыл карты, разложил их на
столе, и Слим Хокинс сказал мрачно: "дерьмо-о".
Бобби протянул руку к фишкам и забрал их.
- Чтоб мне так везло! - сказал Рей Коуп, наваливаясь на стол. Слим
Хокинс опустошил бумажный стаканчик и снова сказал таким же мрачным
голосом:
- Иисус Христос, ну и жара!
Взгляд его упал на красную кобру, нарисованную на спине мотоциклиста.
"Чертов мальчишка, - подумал он, сузив свои голубые холодные глаза,
обрамленные усталыми морщинами. - Небось не знает, каково зарабатывать
себе на жизнь. Может, он из тех панков, что несколько дней назад грабанули
магазин у Джеффа Харди в Пекосе. - Он смотрел, как альбинос подносит к
губам кружку с пивом. - Ручки у него в перчатках, наверное такие же
беленькие и мягкие, как бедра у Мери Руф Кеннон". У него самого ладони
были большие и мозолистые, покрытые многочисленными ссадинами и шрамами
после десяти лет работы на ранчо.
Голос Долли Партон постепенно затих. На диск опустилась новая
пластинка, некоторое время шипела, как будто горячий жир на сковородке,
потом Вейлон Дженнингс запел о том, как он отправится в Люкенбич, штат
Техас. Метти крикнул Лучи, заказывая новую бутылку "Одинокой звезды" и
свежую пачку "Мальборо".
Альбинос выпил свое пиво и сидел, глядя некоторое время на кружку. Он
начал слегка улыбаться сам себе, словно вспомнил какой-то анекдот, но
улыбка была жуткой и холодной, и Лучи повел зябко плечами, когда случайно
взгляд его упал на лицо альбиноса, альбинос развернулся на своем табурете,
отвел назад руку с кружкой и запустил ею прямо в музыкальный автомат.
Цветное стекло и пластик полетели во все стороны с таким грохотом, словно
одновременно выпалила дюжина ружей. Голос Вейлона Дженнингса перешел в
пронзительный фальцет, потом прогрохотал басом, словно диск проигрывателя
сошел с ума. Замигали лампочки, пластинка окончательно остановилась. В
баре повисла мертвая тишина, нарушаемая лишь позвякиванием осколков
стекла, падавших на пол.
Лучи поднял голову от кружки с пивом, которую он наполнил для Метти.
Он уставился на искалеченный джук-бокс. "Мадре де диос! - подумал он. -
Эта штука обошлась мне пять лет назад в триста долларов!". Потом он
повернулся к альбиносу, который наблюдал за барменом с улыбкой, не более
веселой, чем оскал черепа. Наконец Лучи обрел власть над своим голосом.
- Ты ненормальный?! - завопил он. - Какого дьявола ты это сделал?
У покерного стола заскрежетали отодвигающиеся стулья. В баре тут же,
словно озоном, запахло опасностью и натянутыми нервами.
Глядя на мужчин своими ледяными, как цельные куски льда глазами,
альбинос сказал:
- Мне не по вкусу ваша дерьмовая музыка.
- Ты ненормальный, да? - снова запричитал Лучи, на лице которого
выступили капли пота.
Бобби Хейзелтон, сжав кулаки, процедил сквозь зубы:
- За эту шутку ты заплатишь, урод.
- Черт меня побери, если нет, - добавил Рей Коуп.
Альбинос очень медленно развернул свой табурет. Теперь он сидел лицом
к мужчинам. Его улыбка буквально заморозила всех, кроме Вила Джекса,
отступившего на шаг.
- Нет денег, - сказал альбинос.
- Я вызову шерифа, ты, бастардо! - сказал Лучи, сунув руку под
прилавок бара, где стоял телефон, но альбинос вдруг тихо и жутко сказал:
- Нет!
Лучи вернулся на место, где стоял, чувствуя, как колотится сердце.
- Нет, звонить не надо, - сказал Метти и взял с полки бильярдный кий.
- Мы мирные люди.
- Были, - добавил Бобби. - Слушай, выродок, чего ты здесь ошиваешься?
Думаешь кого-нибудь ограбить, да? Или позабавиться с чьей-то дочкой или
женой, пока парень в отлучке? Ну?
- Я здесь проездом, еду в Лос-Анжелес.
Альбинос продолжал сидеть, улыбнулся каждому из них по очереди. Его
взгляд заставил кровь в жилах Рея заледенеть, у Вила запульсировали виски,
по позвоночнику у Слима пробежала дрожь.
- Я подумал, что неплохо заехать к вам и заправиться, как сказано на
плакате.
- Будешь платить, - пригрозил Лучи, но в голосе его не было
уверенности. Под стойкой лежало ружье с обрезанным стволом, но чтобы
достать обрез, ему нужно было подойти ближе к альбиносу, а какой-то
внутренний голос предостерегал его от этого.
- Тебя сюда никто не звал, уродина! - сказал Рей Коуп, успокоив себя
и двинувшись в обход бильярдного стола к альбиносу. - Мы таких
уродин-мотоциклистов не очень жалуем в наших краях.
- Я тоже не очень люблю г...едов! - заметил альбинос.
Сказано это было почти походя, словно мотоциклист имел в виду, что не
слишком любит специфического привкуса пива "Одинокая звезда", но в то же
мгновение по комнате словно пробежала струя электричества. Глаза Бобби
Хейзелтона от гнева едва не выскочили из орбит, а полукружия пота на
рубашке под мышками увеличились в радиусе. Альбинос начал медленно
расстегивать молнию своей кожаной обтягивающей куртки.
- Что ты сказал, урод? - прошипел Бобби.
Альбинос, бесстрастно глядя ему в глаза, прошептал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32