Куртка была летной, доставшейся в наследство от деда, и лишний раз доказывала, что он унаследовал от человека, которого никогда не видел, не только черты лица, но и фигуру.
Куртка сочеталась с подозрительно длинными волосами и темной щетиной на подбородке, придававшей ему зловещий вид. Говард первым признал бы что, когда такой тип обнимает ребенка, это вызывает у окружающих подозрение. Но, с другой стороны, он никого не обнимал.
Тонкие руки разжались, и на Говарда с укоризной уставились темно-синие глаза. Только посмотрев на нежное личико, Уэйн понял, что перед ним не мальчик, а девочка, одетая в джинсы и майку. Осознание этого факта его ничуть не смягчило; но грозное выражение лица, которое могло бы заставить чувствительного человека перейти на другую сторону улицы, не произвело на ребенка ни малейшего впечатления.
– Это мой брат, – продолжила девочка, не сводя с него глаз, синева которых напоминала кобальтовый фарфор. – Точнее, сводный брат; мой отец женился на его матери, – сочиняла она на ходу. Потом наморщила лоб и завершила семейную историю фразой: – А его отец умер. Говард, которого только что жестоко лишили отца, испуганно заморгал. Ай да ребенок! Надо отдать девчонке должное: может, она воровка, может, сумасшедшая, может, и то и другое, но врет она виртуозно. У него дрогнули губы.
– Не иначе как от пьянства. – Врать так, врать.
Однако в словах Говарда была доля правды: Ралф Уэйн обожает хорошее вино. А сын потакает ему в этом.
Услышав шумный вздох облегчения и увидев одобрительный взгляд улыбающихся синих глаз, он тут же пожалел о своей фривольной реплике: меньше всего на свете ему хотелось возиться с этим чокнутым ребенком. Теперь придется срочно что-то придумывать. У него свои планы. Едва ли Берта, несмотря на все ее клятвы, бросила его. Тем более что участок земли в новозеландской глуши, оставленный ему покойной бабушкой, не отличается обилием представительниц прекрасного пола…
– Вы считаете, что можно позволять такому маленькому ребенку одному ночью бегать по городу? – Женщина поджала губы и смерила его суровым взглядом с головы до ног.
Выражение лица мужчины было не менее осуждающим, но более осторожным. Он явно старался держаться подальше от подозрительного субъекта.
– Нет, не считаю, – честно ответил Говард, всецело разделяя ее возмущение.
Он подумал о безответственных родителях, которые позволяют невинным созданиям вроде этой девочки шастать по улицам в одиночку, и прищурился от гнева.
– Да, но… – заикаясь, пролепетала женщина, сбитая с толку злобой, неожиданно вспыхнувшей в темных глазах собеседника.
– Джимми, они хотели забрать меня с собой! – У девочки оказался очень звонкий и громкий голос. Мужская половина пары смутилась и встревожилась, когда на них уставились несколько человек, шедших по тротуару. – Мама говорит, что я не должна разговаривать с незнакомыми!
– Мы просто хотели отвести ее в полицейский участок.
– Сделайте одолжение. – Он почувствовал симпатию к этим добрым самаритянам. Больше всего на свете Говарду хотелось, чтобы ответственность за этого беспризорного ребенка взял на себя кто-нибудь другой. Шутка зашла слишком далеко. Но стоило ему шагнуть к паре, как мужчина быстро попятился.
– Ну что ж, все хорошо, что хорошо кончается, – сказал он и решительно взял за руку не желавшую сдаваться жену. – Спокойной ночи.
Женщина, которую уводили почти насильно, продолжала оборачиваться и бросать на него подозрительные взгляды. Говард разочарованно смотрел им вслед.
– Я думала, они никогда не уйдут. – Худенькая девочка резко, вырвала руку. – Ты оказался очень полезным.
Говард вздохнул; оказывается, совесть иногда бывает весьма обременительной.
– Они хотели помочь тебе. Это похвально.
– Не нужна мне их помощь!
– А насчет полицейского участка – это мысль… – Даже если девочка беспризорница со стажем, нельзя бросать ее на произвол судьбы в месте, которое так и кишит нежелательными элементами.
Следующие слова девочки недвусмысленно свидетельствовали, что она относит к этим элементам и самого Уэйна.
– Копы поверили бы им. – Она кивнула в том направлении, где исчезла растворившаяся в толпе пара. – Ты совсем не похож на людей, которым верит полиция. Я и выбрала тебя из-за подозрительного вида. Тот мужчина думал, что ты хочешь его ударить, – ликующим тоном закончила она.
Логика девчонки была безукоризненной, а ее самообладание просто устрашающим. Говард посмотрел на свое отражение в зеркале и убедился, что она права.
При виде своего младшего сына мать упала бы в обморок. Слава Богу, его отец имеет более широкий взгляд на жизнь. «О Боже, да он просто дикарь!» и «Сейчас же долой эти проклятые лохмы!» – вот самые невинные советы, которые пришлось бы выслушать Говарду. Реакция его младшей сестры-подростка была менее предсказуемой.
– Тебе не будет отбою от женщин. Каждой захочется узнать, что кроется под твоей разбойничьей внешностью. Ты страшно сексуальный.
Говард слегка поежился. Необычная наблюдательность для столь нежного возраста… Даже он, привыкший к женскому вниманию, по возвращении домой почувствовал, что дамы стали смотреть на него по-другому. Но женщины странные существа. А если говорить об этой скороспелой представительнице прекрасной половины человечества, то у него были более веские причины для тревоги, чем собственная прическа.
– Ну, если ты не хочешь в полицию… – У Уэйна возникло предчувствие, что этот ребенок уже хорошо там известен. Мысль о социальной несправедливости, которая делает будущее таких детей прискорбно предсказуемым, заставила его почувствовать приступ гнева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48