Что касается меня, мне бы этого не хотелось. Впрочем, несомненно, я полностью доверяю тебе. Джастин убедил меня, что договориться с тобой будет нетрудно, и я знаю, он был прав. Ты ведь сама только что сказала, что его счастье для тебя важнее всего на свете.
Изабель закрыла глаза, пытаясь побороть приступ подступившей дурноты.
– Но ведь Джастин отсылает тебя! Он отправляет тебя в Сир, – с трудом шепнула она.
– Да, – печально подтвердила Эвелина, – и мы будем тосковать друг без друга, хотя он и обещал часто навещать меня, когда родится наше дитя. Как только ты переселишься куда-нибудь, он обещал вернуть нас в Тальвар. Он считает, что ты непременно согласишься уехать. Если же ты откажешься, он сказал, что построит неподалеку отдельный дом для меня и моего ребенка. Как бы то ни было, меня все устраивает, – закончила она. – Но ты ведь понимаешь, Изабель, что Джастин предпочтет жить вместе со мной, а не с тобой. Представить себе не могу, что ты способна пожелать остаться в Тальваре совсем одна. Ведь тебе представляется отличная возможность обзавестись своим собственным домом где-то неподалеку.
Изабель покачала головой. Ее била дрожь.
– Это неправда. Ты все выдумала. Он сказал, что, как только ты уедешь, мы начнем все сначала. Ведь он же отсылает тебя прочь!
– Нет, это правда! – в ярости крикнула Эвелина, вскакивая. – Не будь такой дурой, Изабель! Ты же не слепая! Тебе отлично известно, что мы с Джастином стали любовниками, чуть ли не с того самого дня, когда я появилась в Тальваре. Мы любим друг друга так, как тебе с твоими идиотскими книгами и учеными идеями никогда не понять! И мы с ним не собираемся расстаться только потому, что Джастин совершил нелепую ошибку и обвенчался с тобой, а не со мной. Теперь он горько сожалеет об этом, ты прекрасно знаешь. Тебе ведь это было известно с самого начала, не так ли? – Она шагнула ближе и встала почти вплотную к Изабель. – Разве нет? Неужели ты и впрямь вообразила, что желанна ему больше, чем я? Разве в последние месяцы он не доказал тебе, кого из нас предпочитает? Он же не спал с тобой, хотя имел возможность сделать это, – не спал с тобой потому, что проводил все время со мной. Каждую ночь и каждый день. Мы любили друг друга всякий раз, как только нам удавалось остаться наедине! – Она опустилась на колени, схватила руку Изабель и прижала ее пальцы к своему животу. – Видишь, Изабель? Вот здесь, у меня под сердцем, растет его ребенок! Неужели ты скажешь, что и это – тоже выдумки?
Изабель отдернула руку.
– Ты лжешь! – закричала она.
Эвелина презрительно расхохоталась.
– Ах ты, глупенькая сучка! Неудивительно, что Джастину не терпится поскорее избавиться от тебя! А знаешь, когда был зачат мой ребенок? Знаешь? – Она наклонилась вперед и заговорила горячо и настойчиво: – В ту самую ночь, когда у тебя случился выкидыш, мы с Джастином были в кузнице – мы были там и занимались любовью, Изабель! В тот самый час, когда погибал твой ребенок, мое лоно приняло семя Джастина, вот почему его не было с тобой, вот почему он не пришел, даже когда ты звала его. Он был со мной, и ничто и никто на свете, а уж тем более ты, не сможет разлучить его с женщиной, которую он любит всем сердцем. Подумай об этом, Изабель, когда я уеду в Сир! – Эвелина порывисто вскочила. – А если ты до сих пор не желаешь мне верить, ступай и расспроси Эрика. Он прибежал в кузницу, чтоб отвести к тебе мужа, и увидел нас с Джастином. Мы лежали, обнявшись, на соломе. А еще лучше спроси самого Джастина. Он не станет отрицать, что я действительно ношу ребенка. Он сам обо всем тебе расскажет, и сделает это с величайшим удовольствием.
Изабель нашла Эрика в конюшне – он старательно чистил скребницей свою лошадь после утомительных занятий воинскими искусствами. Эрик удивленно поднял голову, когда Изабель распахнула двери, и, увидев хозяйку Тальвара, так и застыл на месте с поднятой рукой. Взгляд его не отрывался от лица Изабель.
– Миледи… – заговорил парень, и в голосе его звучало такое отчаяние, что Изабель сразу поняла, что вид ее столь же ужасен, как и самочувствие. – Что случилось?
Она передала ему все, что наговорила Эвелина, с трудом произнося слова онемевшими губами, но из последних сил стараясь держать себя в руках и не поддаваться боли и страху.
– Ты только скажи мне, правда ли все это, – просила она юношу, подавляя рыдание. – Пожалуйста, скажи мне правду.
Он медленно опустил руку, так крепко сжимавшую скребницу, что пальцы его побелели.
– Миледи, я не знаю, что тут, правда, а что – ложь. Мне так не хочется причинять вам боль… – Он зажмурился, но тут же посмотрел ей прямо в глаза, и Изабель увидела в них отражение своего горя и страдания.
– О, Господи! – Она прижала дрожащую руку к губам, по ее щекам струились горячие слезы. – О, Господи…
– Миледи! – Эрик едва успел подхватить ее, ноги отказались служить ей. Эрик бережно опустил Изабель на постланную в стойле солому и встал возле нее на колени. – Умоляю вас, миледи, не плачьте. Я действительно видел все это, но не могу поклясться, что все так и было на самом деле, как она говорит. Поначалу я решил, что объяснить это можно лишь так, как она вам сказала, но потом Сенет подал мне мысль, что…
– Сенет! – ахнула Изабель. – И ему тоже было известно все?
Эрик виновато потупился.
– Я рассказал ему, да и остальным тоже. Умоляю, простите меня! – быстро выпалил он, когда Изабель с отчаянием попыталась вырвать у него свою руку.
– Неужели я последней в Тальваре узнаю, что мой муж изменяет мне с моей же двоюродной сестрой? – воскликнула Изабель, заливаясь слезами. – Все это время вам всем была известна правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102