Неужели свет факела борется с тьмой?Элизабет задержала дыхание и прислушалась: вне всякого сомнения, это плеск весел!Сердце ее замерло: он вернулся, он все еще любит!Используя веревку, Элизабет нашла в себе силы подтянуться и встать на колени, а потом подняться на ноги.– Сюда! – закричала она. – Помогите, я здесь!Звук весел все приближался, и вскоре Элизабет увидела маленькую рыбацкую лодочку.Осознание того, что это не Лахлан, походило на внезапный удар, за которым последовало горчайшее разочарование. Ее муж не вернулся!Когда Элизабет разглядела людей в лодке, она поняла, что перед ней не просто рыбаки, а ее рыбаки, Кемпбеллы!– Миледи! – воскликнул с изумлением один из них. Внезапно Элизабет рассмеялась: она никак не могла остановиться, и слезы струились по ее лицу, а неистовый смех грозил разорвать ее надвое.Ирония судьбы оказалась и горькой, и сладкой. Этой ночью кому-то суждено было умереть, но не ей.Элизабет Кемпбелл в тот день не утонула: она вернулась в дом брата, и ей суждено было увидеть удивление на лице мужа, когда он прибыл в замок Инверери сообщить ее родным о несчастном случае и смерти жены. Скала Леди – так стали с тех пор называть место, где ее пытались убить. Но жить ей оставалось недолго: Элизабет не умерла в водах прилива, но ее сердце было разбито, и, умирая, она сжимала в руке амулет, который ее брат сорвал с шеи предателя, когда умертвил его, вонзив кинжал в его грудь.Но даже после того как леди Элизабет Кемпбелл умерла, ее проклятие продолжало жить, переходя из поколения в поколение вместе с таинственным амулетом. Глава 1 Недалеко от Фолкерка, Шотландия Весна 1607 года
Флора Маклауд отвернулась от окна и устремила взгляд на мужчину, сидевшего напротив.– Не глупи, я не могла бы быть счастливее, – отчетливо произнесла она.Однако она поняла, что человек, который в скором времени должен был стать ее мужем, Уильям, лорд Мюррей, сын новоиспеченного графа Таллибардина, не верит ей.– Ты счастлива? Многие месяцы я не видел тебя более угнетенной. Впрочем, еще не поздно повернуть назад.– Зачем? Дело сделано, и я не хочу поворачивать назад.Экипаж тряхнуло на неровной дороге, и Уильям попытался вернуть ей кошелек, упавший с соседней скамьи; однако кошелек снова выскользнул из ее пальцев и опять оказался на полу.Мюррей рассмеялся:– Не представлял себе, что доживу до того дня, когда Флора Маклауд станет нервничать.Губы Флоры чуть дрогнули.– Возможно, я немного волнуюсь. Знаешь, прежде у меня не было такого опыта.– Надеюсь, что это скоро пройдет. – Уильям дружески похлопал ее по руке, после чего Флора откинулась на спинку сиденья и попыталась расслабиться. Если все пойдет по плану, через несколько часов она станет леди Мюррей: слава Богу, лорд Мюррей (Уильям, напомнила она себе) нашел священника, готового совершить тайную церемонию без оглашения.У каждого человека своя цена, и у священника прихода церкви Святой Марии она равнялась бочонку хорошего кларета и пяти сотням марок. Надо полагать, этого более чем достаточно, чтобы смягчить любого, кто попытался бы оштрафовать его за совершение брачной церемонии не по правилам.Тем не менее Флора кляла судьбу, поставившую ее в подобное положение, потому что вообще не имела желания вступать в брак. К несчастью, она приходилась сестрой не одному, а сразу двум могущественным горским вождям, и вдобавок, будто и этого было недостаточно, кузен ее являлся самым влиятельным горцем в Шотландии. К тому же несчастная жизнь матери еще была свежа в памяти Флоры.Единственная вещь, которую она считала хуже, чем просто брак, был брак по принуждению, вот почему вместо того, чтобы рисковать, она решила сама вершить свою судьбу, и этой судьбой предстояло стать мужчине, сидевшему напротив. Даже в темной карете Флора могла разглядеть его светлые волосы, отливавшие серебром и каскадом ниспадавшие на плечи. Его вид был приятен для глаз, и остроумием и образованностью он в избытке обладал, не говоря уже о богатстве, влиянии и положении. Не было нужды спрашивать его о тайных мотивах, потому что явные были вполне убедительны: их союз должен стать единением друзей, ищущих в браке взаимопонимания в качестве единственной выгоды.А вот политика горских вождей Уильяма не особенно интересовала, и это только усиливало его привлекательность: Флора была сыта по горло разговорами о политике. Уроки матери она усвоила отлично и скорее согласилась бы выйти за жабу, чем за горца.Единственным преимуществом изобилия родственников являлось наличие множества мест, где Флора могла укрыться в случае чего.Флора дотронулась до белого полотняного чепчика, надетого на голову, и усмехнулась, предположив, что представляет собой забавное зрелище. Во дворце Холируд давно привыкли к ее проделкам, но то, что она ускользнула из дворца в полночь, чтобы бежать с одним из самых могущественных молодых людей, известных при дворе, одетая служанкой, превосходило все ее прежние шалости.Платье из грубой шерсти покалывало ее кожу даже сквозь тонкую полотняную сорочку. Почувствовав невероятное раздражение, Флора спросила:– Может, достанешь мое платье?– Как ни прелестно ты выглядишь в крестьянской одежде, моя дорогая, я думаю, что едва ли будущая графиня Таллибардин может венчаться в платье служанки. Твое платье в сундуке, хотя получить его от портнихи стоило некоторого труда и потребовало объяснений.Подумав о портнихе, Флора хмыкнула. Предпочтение при дворе оказывалось французским модам со времен королевы Марии Стюарт, хотя, разумеется, ее сын, король Яков, мог придерживаться и другого мнения.– Едва ли мне удалось бы ускользнуть, прихватив с собой платье:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77