Она и сама не знала, когда поняла, что Саймон ни в чем не виноват, но, тем не менее, сейчас она была полностью в нем уверена. – Да.
Саймон посмотрел на нее.
– Ты веришь мне?
– Да.
– Веришь, что я невиновен?
– Да, всем сердцем. О, Саймон! – она бросилась ему на шею. – Ты не мог убить этого человека. Я не понимаю, почему прежде не верила тебе.
– Возможно, потому что я силой заставил тебя следовать за мной, – сказал Саймон сухо, но все же обнял ее.
– Ах, это, – она махнула рукой. – Тогда меня можно понять. Но Саймон, ты знаешь, что это значит?
Он отодвинулся, чтобы заглянуть ей в лицо. Ему казалось, он не прикасался к ней целую вечность.
– Нет, что?
– Ты не можешь уехать. Ты останешься и докажешь всем, что ты не убивал Миллера.
Саймон какое-то время смотрел на Бланш, затем отстранился и стал мерить шагами комнату.
– Слишком поздно, Бланш, – тихо произнес он, затем взял ее руки и прижал к своим губам. – Это многое для меня значит, Бланш, больше, чем ты можешь себе представить. Но мне придется уехать, так будет лучше для всех.
Бланш хотелось, чтобы Саймон не выпускал ее руки никогда, но он сел, скрестив руки на груди, а она больше не хотела бросаться ему на шею.
– А что ты собираешься делать все то время, пока ты не представится случай уехать?
– Останусь здесь, – он вымучено улыбнулся. – Что мне еще остается делать, Бланш?
Да, ему опасно показываться в городе, его лицо слишком известно, но ее-то никто не знает. Она никогда прежде не была в Дувре.
– Да, наверное, так будет лучше, – согласилась она.
Если Саймон и удивился такой внезапной покладистости, то виду не подал. Это было только на руку Бланш. Он не сможет узнать, имеет ли Стентон какое-либо отношение к смерти Миллера. Зато она сможет. И так как времени у нее практически не оставалось, она тут же принялась обдумывать план.
Прибыв в Дувр, Квентин остановился в таверне «Корабль». Затем он отправился на прогулку и как бы невзначай прошелся мимо Королевского театра.
На нем был новый красный бархатный камзол с золотым шитьем на обшлагах, в руках трость с золотым набалдашником. Он любил хорошо одеваться и понимал, что сегодня выглядит просто великолепно, хотя день был слишком теплый для бархата. Этот камзол стоил денег, заплаченных за него в Лондоне. Последние несколько недель Квентину пришлось носить скучный военный мундир, поэтому сейчас он получал истинное удовольствие, ощущая на себе дорогую ткань. Его мысли вернулись к Гонории. Должно быть, она злится на него. Скорее всего, она решила, что во всех неудачах виноват он. Квентину и самому наскучило гоняться за Вудли. Но теперь он был уверен, актер где-то близко. В этот раз ему ничто не помешает арестовать Саймона.
Квентин взглянул на афишу и улыбнулся. Снова эта труппа Роули. Конечно, маловероятно, что Вудли или его женщина с ними, но он был уверен, что актеры знают, где их искать. Ему оставалось только найти человека, который поделится с ним информацией. Жаль, что Одетт путешествует с другой труппой, она всегда оказывала ему неоценимую помощь.
Вдруг на аллее рядом с театром появился человек, при виде которого улыбка Квентина стала чуть шире. Монтень. Он-то ему и нужен. Когда всю труппу Вудли арестовали, Квентин настоял на освобождении Монтеня в надежде, что тот отправится прямо к Саймону. Теперь пришло время проверить, верны ли были его предположения.
Квентин пересек улицу, догнал Яна и легонько ткнул тростью ему в спину. Ян отреагировал так, как на его месте сделал бы любой мужчина. Сначала он вздрогнул от неожиданности, затем молниеносно повернулся и поднял для удара свою трость, на конце которой блеснул клинок.
– Кто это? Клянусь Богом, я… Хейвуд!
Квентин улыбнулся и оперся на свою трость.
– Как видишь. Какая неожиданная встреча, Монтень.
Ян подозрительно покосился на него.
– Что вы тут делаете?
– Наслаждаюсь морским воздухом. Прогуляйся со мной, мой мальчик, – сказал Квентин и взял Яна за локоть. – Какой сегодня ветер, вряд ли кто-то осмелится пересечь пролив.
Ян снова покосился на Квентина.
– Похоже, будет дождь, – сказал он довольно спокойно.
Квентин насторожился. С актерами нельзя терять бдительности. Им не в новинку приспосабливаться к ситуации.
– Я это к тому, что Вудли, скорее всего, еще в Дувре.
Ян пожал плечами.
– Я не знаю, где он.
– Не пытайся меня обмануть, мальчик. Ты ведь приехал сообщить ему, что его семья в беде.
– И вы имеете к этому непосредственное отношение, не так ли?
– Возможно. Так как Вудли воспринял новость?
– Я не знаю. Его здесь нет. Квентин засмеялся.
– А я уверен, что он здесь, он и мисс Марден тоже. И ты расскажешь мне, где я смогу их найти.
– Что вам от него нужно, сэр? – спросил Ян, в его голосе звучало неподдельное замешательство. – Что он вам сделал? Почему вы преследуете его?
– Это – мое дело. Ну что? – произнес Квентин сухо. – Ты скажешь мне, где он, или придется тебя заставить?
Ян лениво поигрывал своей тростью, которая была не такой уж безобидной, как могло показаться на первый взгляд.
– И как вы собираетесь это сделать?
– Как? Просто расскажу кое-что твоим друзьям.
– Например?
– Например, что ты предал Вудли ради денег. Ян посмотрел на Квентина, а потом к удивлению последнего, ухмыльнулся.
– И это все?
– Все? Дружок, я думаю, этого более чем достаточно. Что скажут твои друзья в театре, когда узнают? Ты больше никогда не сможешь выступать на сцене, тебя просто не примут ни в одну труппу.
– Вы никогда не перестанете рисоваться, Хейвуд. Только послушайте себя. – Улыбка Яна погасла. – Хотя я не ожидал ничего другого.
Квентин проигнорировал оскорбление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101