Одетта сразу показалась ей именно такой, какой, по ее мнению, должна быть актриса бродячего театра, – вульгарной, с густо напудренным лицом и выкрашенными хной волосами, с тяжелым враждебным взглядом. Еще вчера, только увидев гостью, она бесцеремонно осмотрела ее с ног до головы и, презрительно фыркнув, отвернулась. Вчера Бланш слишком устала, чтобы обращать внимание на подобное, но сегодня она чувствовала себя совсем иначе.
– Извините, а почему? Вы ведь на нём не сидите? – спросила она.
– Ты просто глупая дебютантка и ничего не знаешь! – не скрывая неприязни, ответила Одетта и пальцем показала на дубовый стул. – Это место Жиля. Вот тут сидит миссис Роули, а здесь – я.
– Одетта, – в комнату незаметно вошла Катерина. – Ну что ты нападаешь на нашу гостью? Мисс Марден действительно не знакома с нашими порядками. Пожалуйста, извинись перед нею.
Одетта, сжав кулачки, резко развернулась, но тут же сникла, увидев, кто к ней обращается. Однако не смирилась:
– Слушаю, мадам. – Она повернулась к Бланш. – Мне очень жаль, сударыня, что вы столь невежественны.
– Одетта!
– Ничего, Катерина, – Бланш встала, чувствуя, как напряжены ее нервы, и понимая в то же время всю абсурдность этой ситуации, посмотрела на костюмершу и, стараясь выглядеть спокойной, сказала:
– Прошу извинить меня, мадам, я больше не допущу подобной ошибки.
– Посмотрим, – фыркнула та и отвернулась так резко, что зеленые юбки взметнулись веером.
– Видите ли, актеры очень болезненно воспринимают малейшие покушения на свою собственность, – улыбнулась Катерина и, взяв девушку под руку, повела в противоположный конец актерской уборной. – Давайте сядем на этих стульях, правда, они не очень удобны, и поговорим. Вы выглядите немного встревоженной. Могу я чем-нибудь вам помочь?
Бланш подперла руками подбородок, совсем как недавно Феба, и, немного помолчав, ответила:
– Вряд ли кто-либо может мне чем-нибудь помочь.
Катерина слегка улыбнулась:
– Да, эти мужчины. Иногда они просто невыносимы.
– Мужчины? – Бланш смутилась. – А при чем здесь, это?
– У вас на лице все написано. Вы с Саймоном…
– Саймон меня совершенно не интересует.
– Да? – теперь Катерина улыбнулась уже открыто, – А в чем же тогда дело?
– Я потеряла работу в Лондоне. – Девушка загнула палец. – Я не могу попасть домой. – Еще один палец. – Кроме того, я провела последние несколько дней в компании убийцы, приговоренного к смерти, и теперь оказалась вместе с бродячими комедиантами! Извините, вы все ко мне прекрасно отнеслись, но…
– Ты судишь слишком строго, Бланш, – прервала ее Катерина. Она говорила все так же вежливо, однако в ее голосе прозвучал металл. – Ты нас совсем не знаешь.
– Простите меня, пожалуйста. Вы все были так добры ко мне. Но когда я думаю о том, как вся эта история скажется на моей репутации…
– Думаю, что твоя репутация уже безнадежно пострадала, малышка. Это произошло в тот момент, когда ты пошла с Саймоном.
– Но у меня не было выбора! И нет его сейчас.
– Ты можешь и дальше продолжать жалеть себя, а можешь попытаться снова взять свою судьбу в свои руки. – Катерина накинула на плечи платок. – Я возвращаюсь в нашу комнату. Ты пойдешь со мной?
– Я… нет, спасибо. – Бланш замерла, чувствуя, что к ней возвращаются силы. Да, ей по-прежнему было жалко себя, но ведь она и, правда, ни в чем не виновата! Почему же она покоряется судьбе?
– Спасибо, – еще раз прошептала она. Катерина кивнула.
– Подумай над тем, что я тебе сказала, девочка, – с этими словами она величаво вышла из комнаты. Вместо нее в уборной почти сразу появился Жиль; он постоял немного, помолчал, глядя на Бланш, и вдруг неожиданно произнес:
– М-да, Феба права, ты справишься.
– Извините, о чем вы? – не поняла она.
– Разве ты не слушала? Ты нам нужна, – с этими словами Жиль подошел к ней и, потянув за руку, довольно бесцеремонно поднял ее. – Мы дадим тебе маленькую роль мальчика-пажа. Как я понимаю, ты никогда не играла пажей?
Она едва не упала от такой новости.
– Стань вот сюда! – Жиль стремительно вывел ее на сцену, подвел к группе актеров, стоявших там, а сам расположился за ними. – И ничего не говори.
– Но, что я…
– Тихо! Мы будем репетировать. Давайте, с самого начала акта.
В эту секунду к Бланш подошел мужчина, которого она прежде не видела, смерил ее взглядом и безапелляционно произнес:
– Рост у вас не совсем тот, который нужен, но, думаю, это неважно.
Девушка едва не отшатнулась, настолько нахально незнакомец измерял ее, но удержалась, заметив, как нахмурился Жиль. Оказывается, он значительно более решителен и серьезен, чем это казалось с первого взгляда. Неужели в театре все умеют настолько хорошо скрывать черты характера, что их не сразу распознает посторонний человек?
– О чем вы говорите? – воскликнула Бланш.
– Нам надо, чтобы все поверили, что вы мальчик, а не девушка, играющая его роль, – пояснил мужчина, но Бланш так ничего и не поняла.
– Я вам не бесчувственный манекен, сэр, чтобы помыкать мной по собственному желанию, – сердито заявила она. За спиной раздались удивленные восклицания и перешептывания, но Бланш, не обращая внимания на нахмуренный взгляд Жиля, продолжала:
– Я не знаю, что тут делаю и не очень хорошо представляю, что значит роль мальчика. Мне кажется, я проявляла достаточно терпения все эти дни, но это переходит всякие границы. Пока вы не скажете, чего от меня хотите, нет, пока вы не попросите меня об этом, я с места не сдвинусь. Уверяю вас, сэр, я сдержу свое слово!
На сцене воцарилась мертвая тишина. Никто не осмеливался пошевелиться или хотя бы откашляться. А Жиль несколько томительных мгновений сердито смотрел на нее, и вдруг, к изумлению всех, и в первую очередь Бланш, громко расхохотался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101