– Я разбираюсь в делах Джона Лангли не более чем кто-либо другой, – сказала я.
Но отговорки были явно ни к чему. Глядя на меня с улыбкой, он покачал головой.
– Как-то раз я сказал Сэму: «Знаешь, Сэм, глядя на эту хрупкую женщину, не догадаешься, что за голова у нее на плечах. Особенно, если ты привык думать, что большинство женщин способно разве что высчитать, сколько материала пойдет на платье… это Просто удивительно!»
Наверное, таким образом он собирался сделать мне комплимент, но, по-моему, говорил это не от чистого сердца. Ни один мужчина не может чувствовать себя уютно в присутствии женщины, способной свободно рассуждать о бизнесе. Он не завидовал Адаму; в его глазах казалось не слишком приятным возвращаться из плавания к женщине, не вылезающей из черных шелковых платьев, которая занимается гроссбухами, вместо того чтобы заниматься своими детьми, а детей берет напрокат у Розы Лангли для собственной забавы. И сейчас он не видел моего абрикосового шелка и широкой колыхающейся юбки. Перед ним была только Эмма Лангли, связанная через бизнес с Джоном Лангли и разбирающаяся в его делах лучше любого из сидящих за столом. Да, он не завидовал Адаму. Перебирая ножку рюмки дрожащими пальцами, я сидела, умирая от стыда и унижения, и сейчас мне хотелось одного: стать такой же, как Юнис, Маргарет или Кейт.
Когда он отвернулся от меня, чтобы засвидетельствовать свое почтение миссис Курран, я с облегчением вздохнула, оказавшись в привычном и безопасном обществе Кона, сидевшего слева от меня. Это был тот самый Кон, которого я раздевала и укладывала спать в первую ночь на Эврике и который видел меня еще без этих злосчастных гроссбухов.
Но даже Кон, чтобы лишний раз доказать, что он уже взрослый мужчина, пустился соблюдать светские приличия, демонстрируя, как лихо он научился отпускать галантные комплименты дамам, при этом не сводя глаз с Маргарет.
– Эмми, ты такая красивая, что если бы я уже не дал обещание Маргарет, то непременно сбежал бы с тобой…
Как будто перед ним сидела не я, а какая-то незнакомка, разодетая в абрикосовый шелк. Наверное, тот мальчик, что делал у меня на кухне уроки, остался теперь лишь в моей памяти.
Трапеза была закончена, и Ларри поднялся с бокалом в руке, чтобы предложить тост за Маргарет и Кона, как вдруг за окном послышался звук подъезжающего экипажа, а затем возбужденные голоса. Басом смеялся мужчина, а ему вторил высокий женский голос, в котором я узнала голос Розы.
– Что за черт?.. – спросил Ларри.
Отодвинув стул, он подошел и распахнул двери столовой. Он не любил, когда его отрывали от начатого дела, тем более если это был тост. Поэтому появившуюся Розу он встретил хмуро.
– Что такое, Ларри? Ты что, не рад меня видеть? В конце концов сегодня помолвка моего младшенького!
Она рассмеялась и, проходя, шутливо чмокнула его в щеку. На плечи ее был наброшен темно-пурпурный плащ, под которым проглядывало платье из того самого прозрачного голубого шелка; длинная белая перчатка сохранилась только на левой руке, правая же была голой. Все сидящие за столом повернулись и рассматривали ее.
– Всем добрый вечер! – Она прошлась вдоль стола, притормозила против моего стула и наклонилась, чтобы поцеловать в щеку Кона. – Мы с Томом пораньше уехали от Крествеллов. Ведь надо выпить за твое здоровье!
Кон густо покраснел.
– Роза, хватит валять дурака! Выпрямившись, она захохотала.
– О, кажется, тут намечается что-то серьезное? Ну ладно, может, и обойдется. Не все же так всерьез воспринимают жизнь, как наш Ларри. – Она принялась раскланиваться с гостями. – Добрый вечер, миссис Курран и мистер Курран. Добрый вечер, Юдж и Джексон. Как вы очаровательны в этом платье, мисс Курран! Добрый вечер, мама и папа!
– Роза, сядь! – приказала Кейт. – Хватит делать из себя посмешище!
Она продолжала стоять.
– Жаль, что не вся семья собралась. Юдж, вы знаете, что у меня есть еще один брат, тот самый, которого Ларри не пожелал пригласить к себе в дом? Он гуртовщик. Занимается скотом. Вы не знали? Когда он устает от работы, он приезжает и живет у Мэта Суини. Вы, конечно, слыхали про Мэта Суини? Это тот самый отвратительный старикан, который все никак не может упиться до смерти на радость моему свекру и его почтенным соседям.
Ларри уже был у нее за спиной. Он пододвинул стул и мягко усадил ее. Быстро наполнив бокал шампанским, он протянул его ей. Все услышали громкий шепот Кейт:
– Ради Бога, Ларри, не давай ей больше. Она уже достаточно выпила.
– Я рад, что вы с Томом смогли приехать, чтобы выпить за здоровье Маргарет и Кона, Рози. Без вас было бы совсем не то, – сказал он примирительным тоном.
– Мы привезли кое-кого еще, – сказала Роза и повернулась к дверям. – Это наш сосед по Лангли-Даунз. Его зовут Роберт Далкейт. Робби приходится племянником Эндрю Далкейту. Он тоже хотел бы выпить за здоровье Кона, не правда ли, Робби?
Рядом с Томом, поддерживая его под руку, стоял мужчина, которого я раньше не видела, но о котором уже не раз слышала от разных людей. Он приехал сюда, чтобы вступить во владение землями, прилегающими к Лангли-Даунз, в качестве законного наследника. Об этом судачили во всех магазинах и лавках. Ему было около тридцати, но семьи он пока не завел, и, глядя на него, я сразу поняла, почему в народе обсуждали его самого, а не деньги, которые ему предстояло наследовать. Было бы естественнее, если бы он держал под руку молодую женщину, а не Тома, напившегося до такой степени, что не мог самостоятельно дойти до стола. Далкейт ни на секунду не отрывал сияющего взгляда от Розы, и она без всякого стыда нежилась в его лучах, даже не пытаясь скрыть своего удовольствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139