Он повесился в витрине!
Мужчина. У него на шее какой-то плакат.
Первая женщина. Это прейскурант. На нем что-то написано.
Вторая женщина. На нем написано: я голосовал за Гитлера.
20
НАГОРНАЯ ПРОПОВЕДЬ
Идут христиане, от катов
Христовы заветы припрятав,
Иначе - тюремный срок.
Нацисты хохочут над ними:
Он изгнан богами иными
Их мирный еврейский бог!
Любек, 1937 год. Комната-кухня в семье рыбака. Рыбак при смерти. У его
постели жена и сын в форме штурмовика. Тут же пастор.
Умирающий. Скажите мне, там и вправду что-то есть?
Пастор. Неужто вас мучат сомнения?
Жена. Последние дни он все говорил: столько, мол, у нас болтают и сулят всего, не знаешь, чему и верить. Не гневайтесь на него за это, господин пастор.
Пастор. Там нас ждет жизнь вечная.
Умирающий. А она будет лучше?
Пастор. Разумеется.
Умирающий. Да и надо бы!
Жена. Очень уж он намаялся.
Пастор. Поверьте мне, господу это ведомо.
Умирающий. Правда? (Помолчав.) Может, там на небесах не будут тебе рот затыкать? Как по-вашему?
Пастор (несколько смутившись). В писании сказано: вера горами двигает. Веруйте. Это принесет вам облегчение.
Жена. Не думайте, господин пастор, что он неверующий. Он всегда ходил причащаться. (Мужу, настойчиво.) Господин пастор думает - ты неверующий. А ведь ты верующий, да?
Умирающий. Да...
Пауза.
Умирающий. Ведь кроме-то ничего нет.
Пастор. Что вы хотите этим сказать? Как это - ничего нет?
Умирающий. Ну вообще, больше ничего нет. А по-вашему как? Я хочу сказать - будь хоть что-нибудь, кроме...
Пастор. Но что же должно быть?
Умирающий. Да что-нибудь.
Пастор. Но у вас была ведь и хорошая жена и сынок был.
Жена. Ведь мы-то у тебя были?
Умирающий. Да...
Пауза.
Я хочу сказать, если бы было что путное в жизни...
Пастор. Вероятно, я вас неправильно понял. Вы не то хотели сказать. Неужели вы веруете лишь потому, что в вашей жизни ничего не было, кроме тягот и трудов?
Умирающий (оглядываясь, словно ищет кого-то, наконец видит сына). А им лучше будет?
Пастор. Вы хотите сказать - молодежи? Мы на это уповаем.
Умирающий. Вот будь у нас моторный катер...
Жена. Полно, не порти ты себе кровь!
Пастор. Вам не подобает помышлять сейчас о таких делах.
Умирающий. Приходится.
Жена. Как-нибудь пробьемся.
Умирающий. А вдруг будет война?
Жена. Перестань говорить про это. (Пастору.) Последнее время у них с сыном только и разговору было что про войну. И ссорились же они!
Пастор бросает взгляд на сына.
Сын. Он не верит в возрождение.
Умирающий. Скажите, а он там, наверху, войну одобряет?
Пастор (запинаясь). В писании сказано: блаженны миротворцы.
Умирающий. Ну а как же, если будет война...
Сын. Фюрер не желает войны!
Умирающий (отмахивается от него). Значит, как же, если будет война...
Сын порывается что-то сказать.
Жена. Помолчи.
Умирающий (пастору, указывая на сына). Ему вот скажите про миротворцев!
Пастор. Не забудьте, что все мы в руке божьей.
Умирающий. Это вы ему говорите?
Жена. Брось ты, разве господин пастор может помешать войне! И толковать-то про это нынче не годится. Правду я говорю, господин пастор?
Умирающий. Вы сами знаете, как они горазды врать. Мне не купить мотора для лодки. Все моторы идут у них на самолеты. Для войны, для бойни. Мне вот в непогоду никак не пристать к берегу, потому - мотора нет. А они все врут, а сами собираются воевать! (В изнеможении падает на подушку.)
Жена (испуганно хватает миску с водой и полотенцем вытирает у него пот со лба). Не слушайте его. Он уже и сам не помнит, что говорит.
Пастор. Успокойтесь, господин Клаазен.
Умирающий. А вы ему скажете про миротворцев?
Пастор (помолчав). Пусть сам прочтет. Это из Нагорной проповеди.
Умирающий. Он говорит - все это сказано евреем и ничего не стоит.
Жена. Ну вот, опять завел. Сам он так не думает. Это он от приятелей слышал!
Умирающий. Да. (Пастору.) Так ничего не стоит?
Жена (опасливо покосившись на сына). Не подводи ты господина пастора под беду, Ганнес. Не спрашивай его про это.
Сын. А почему бы и не спросить?
Умирающий. Стоит или не стоит?
Пастор (после долгого молчания, через силу). В писании сказано также: отдавайте кесарево кесарю, а божье - богу.
Умирающий падает на подушку. Жена кладет ему на лоб мокрое полотенце.
21
ПРИЗЫВ
Мальчишек придурковатых
Учат: умри за богатых!..
Отдай им жизнь свою!..
Учители злы, словно черти,
И парни больше, чем смерти,
Боятся струсить в бою.
Хемниц, 1937 год. Помещение Гитлерюгенд. Группа подростков, большинство с противогазами через плечо. Кучка ребят наблюдает за подростком без противогаза, который сидит один на скамье и безостановочно шевелит губами,
видимо, что-то заучивая.
Первый подросток. Видишь, у него до сих пор нет.
Второй подросток. Мать ему не покупает.
Первый подросток. Что ж, она не знает, как ему за это всыплют?
Третий подросток. А если у нее купилок нет?
Первый подросток. Толстяк и без того к нему придирается.
Второй подросток. Смотри, опять зубрит призыв.
Четвертый подросток. Битый месяц зубрит, а там и всего-то два четверостишия.
Третий подросток. Да он давно уже выучил.
Второй подросток. А запинается потому, что боится.
Четвертый подросток. Каждый раз со смеху умрешь, правда?
Первый подросток. Да уж, потеха. (Окликает сидящего.) Заучил, Пширер?
Пятый подросток растерянно поднимает глаза и, сообразив, кивает. Потом
снова принимается зубрить.
Второй подросток. Толстяк жучит его только за то, что у него противогаза нет.
Третий подросток. А он говорит - за то, что он с ним, с толстяком, в кино не пошел.
Четвертый подросток. Слышал я это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28