Но
отступать уже было стыдно.
- Пошли? - сказал Дигори.
- Пошли, - сказала Полли.
- Не хочешь, не иди, - сказал Дигори.
- Я тебе не трусиха, - сказала Полли.
- А как мы узнаем, что мы находимся в том доме?
Они решили вернуться на чердак и, шагая, как в пещере, с балки на
балку, отмерить, сколько балок приходится на каждую комнату. Потом они
отвели бы балки четыре на промежуток между дальним и ближним чердаком у
Полли, а на комнатку служанки - ровно столько, сколько на дальний чердак.
Пройдя такое расстояние дважды, можно рассчитывать, что миновал уже оба
дома и дальше идет тот, пустой.
- Я думаю, он не совсем пустой, - сказал Дигори.
- А какой же?
- Я думаю, там кто-нибудь скрывается, а ночью выходит, прикрывая
фонарь. Наверное, это шайка отчаянных разбойников. Мы их поймаем и награду
получим... Нет, не может дом столько лет стоять пустым.
- Папа думает, что там трубы протекают, сказала Полли.
- Взрослые вечно думают самое скучное, - сказал Дигори. Теперь, при
дневном свете, на чердаке, им как-то меньше верилось в привидения.
Измерив шагами чердак, они записали, что вышло, и у каждого
получилось по-разному. Им как-то удалось столковаться, хоть я и не уверен,
что результат был правильный. Уж больно торопились они начать свое
исследование.
- Ступай потише, - сказала Полли, когда они полезли в проход. Ради
такого случая оба они взяли по свечке из обширных запасов Полли.
Проход был пыльный, холодный и темный. Мальчик и девочка ступали с
балки на балку молча, только изредка шепча: "Вот твой чердак", или "Наш
дом мы уже почти прошли". Они ни разу не споткнулись, свечки исправно
горели, и до дверцы в конце концов Полли и Дигори дошли, только ручки на
ней, конечно, не оказалось, потому что никто не входил в нее снаружи.
Однако внутри ручка имелась, а снаружи торчал стерженек, какой бывает
внутри шкафа.
- Повернуть его? - спросил Дигори.
- Если не боишься, - ответила Полли, и повторила: - Я-то не трусиха.
Оба они поняли, что дело становится серьезным, но отступать было
поздно. Дигори не без труда повернул стерженек. Сквозь распахнувшуюся
дверь ударил солнечный свет. Перед ними была самая обыкновенная, хотя и
пустоватая комната. Умирая от любопытства, Полли задула свечку и бесшумно,
словно мышь, ступила внутрь.
Конечно, потолок здесь был скошен, но мебель стояла самая заурядная.
Стены были скрыты полками, сплошь уставленными книгами, в камине горел
огонь (вы помните, что лето стояло холодное), а перед камином красовалось
высокое кресло. Между этим креслом и Полли, посередине комнаты,
располагался большой стол с книгами, блокнотами, чернильницами, перьями,
сургучом и микроскопом. Но первым делом в глаза бросался ярко-алый
деревянный поднос, на котором лежали удивительно красивые кольца,
разложенные по два - желтое с зеленым, а неподалеку - еще одна такая пара.
Кольца были самого обычного размера, но зато сверкали так дивно, что
представить даже невозможно. Будь Полли помладше, ей бы непременно
захотелось засунуть одно из них себе в рот.
В комнате царила такая тишина, что Полли сразу услышала тиканье
часов. И все-таки тишину нарушал еще какой-то ровный гул. Если б в те годы
уже изобрели пылесос, то Полли подумала бы, что именно он работает за
несколько комнат и этажей отсюда. Но звук был приятней, чем у пылесоса,
как-то музыкальнее, и к тому же очень, очень тихий.
- Заходи, тут нет никого, - сказала она, и перепачканный Дигори,
мигая, вышел из прохода. Полли, конечно, тоже была вся в пыли.
- Стоило лезть! - воскликнул он. - Никакой он не пустой. Давай-ка
уйдем, пока хозяева не вернулись.
- А что это за кольца по-твоему?
- Нам-то какое дело, - сказал Дигори. - Давай...
Но договорить ему не удалось, вдруг, откуда-то, словно в пантомиме,
вылез дядя Эндрью. Они были не в пустом доме, а у Дигори, и к тому же в
заповедной мансарде! Дети хором ахнули. Что за глупая ошибка! Теперь обоим
казалось, что иначе и быть не могло, уж слишком мало они прошли по
чердакам.
Дядя Эндрью был очень длинным и тощим, с вытянутым лицом, острым
носом, с блестящими глазками и седыми всклокоченными волосами. Сейчас он
казался в сто раз страшней, чем обычно. Дигори просто онемел. Полли
испугалась меньше, но и ей стало не по себе, когда дядя Эндрью молча
прошел к дверям и запер их на ключ. После этого он повернулся к детям и
оскалил свои острые зубы в улыбке.
- Ну вот, - сказал он, - теперь моя дура-сестрица до вас не
доберется!
Полли никогда не думала, что от взрослых можно ожидать такого, и душа
у нее ушла в пятки. Они с Дигори попятились было к дверце, через которую
попали в комнату, но дядя обогнал их - сначала запер дверь, а потом стал
перед нею, и потер руки так, что его длинные белые пальцы затрещали.
- Очень рад вас видеть, - сказал он. - Двое детишек! Это как раз то,
чего мне не хватало!
- Мистер Кеттерли, - сказала Полли, - мне пора обедать, меня дома
ждут. Отпустите нас, пожалуйста.
- Со временем, - сказал дядя Эндрью. - Нельзя упускать такого случая.
Мне не хватало именно двух детей. Видите ли, я ставлю уникальный опыт. С
морской свинкой, видимо, получилось. Но что может рассказать свинка? И ей
вдобавок не объяснишь, как вернуться.
- Дядя, - сказал Дигори, - нам правда обедать пора, нас искать
станут. Вы должны нас отпустить.
- Должен? - переспросил дядя Эндрью.
Дигори и Полли переглянулись, как бы говоря друг другу:
1 2 3 4 5 6