- Этот сегодня наверняка задавит какого-нибудь малыша на переходе,- с отвращением сказала Джун. Мне понравилось, как она строго к этому отнеслась, уж, конечно, она не даст мне выпить лишку. Оглянулся - Билла нет, вошли мы в помещение, а он тут, у самой стойки.
- Я уже заказал,- говорит.- Давай вытаскивай кошелек. Нам подали три двойных виски.
- Сейчас принесу вам бутылку, сэр,- сказал хозяин и нырнул в свой потайной и обширный винный погреб.
- Что еще за бутылка? - спросил я, ожидая самого худшего.
- Не хмурься, друг. Если наша машинка развалится на части вдалеке от цивилизации, надо ж нам будет чем-то согреться и повеселить душу. Будем здоровы!
- Будем здоровы!-подхватила Джун и обернулась, поглядела в угол - там над рюмкой коньяка сидел какой-то человек средних лет.
- Знакомый? - спросил я.
У него было худое, костлявое лицо, розовая лысая голова огурцом, вместо галстука на шее повязан шарф, и он уже дня три не брился.
- Это писатель,- сказала она,- Джилберт Блэскин. |
- Подите поздоровайтесь.
- Я не настолько хорошо его знаю.
Она снова повернулась к стойке и разом опрокинула виски в свое очаровательное горлышко.
- Я про его книги слыхал,- сказал я.- Даже читал одну, только ничего не помню. Отродясь не видал живого писателя, даже издали.
- Ну, вы не очень на него глазейте,- сказала Джун; похоже, ей почему-то не хотелось встречаться с ним сейчас.- Не надо его смущать. Он очень тонкокожий.
- Бедняга! Вот до чего писательство доводит.
Хозяин поставил передо мной бутылку виски «Белая лошадь», положил две пачки «Дымка» и блок «Игроков».
- Налейте-ка еще три двойных,- распорядился Билл и небрежно, как лорд какой-нибудь, подтолкнул стакан к хозяину.
- Извольте, сэр,- угодливо сказал хозяин, а за этими словами сквозила такая бешеная ненависть, что я чуть было не двинул ему ногой по жирной морде. От злости мне даже полегчало, и я с улыбкой расплатился за себя и за своих веселых собутыльников и спутников. А что еще оставалось делать, ведь у меня были деньги, а у них - ни гроша. Не мог же я просто встать и уйти, мы ведь так сдружились в
машине, пока рассказывали про свою жизнь, да и вообще мне от них не хотелось уходить.
- Допивайте,- сказал я,- и выпьем еще по одной. Я закажу.
И я заказал, и хозяин поставил перед нами три стакана, но слов «Извольте, сэр» я от него не дождался.
- Тебе еще рано заказывать самому, повадка не та, - сказал
Билл,- он прекрасно все заметил. .
Я покраснел-надо ж ему такое ляпнуть при Джун. Чертов враль, если б не он, хозяин как миленький величал бы «сэром» и меня.
- Пошли из этой обираловки,- угрюмо сказал я.
Это недолгое пребывание в пивной заставило меня порядком порастрясти свои капиталы, и я рад был унести оттуда ноги и покатить дальше, хотя над рощами и шпилями нависли тучи и уже начинался дождь. Джун устроилась на заднем сиденье и вслух пожалела, что не напросилась в «ягуар» к Джилберту Блэскину,-она не больно надеялась на мою машину, но мы с Биллом от небольшого дождика даже повеселели… Оплошка вышла только раз: я наконец собрался с духом и включил дворники, а они тут же слетели, только мы их и видели. Билл заставил меня остановиться, долго ползал на карачках по мокрой дороге и все клялся - мол, он их разыщет и присобачит на место. Наконец он снова сел рядом со мной и принялся застегивать свое насквозь промокшее пальто.
- Знаешь,- сказал он,- сдается мне, этот гроб не годен для езды.
- Не унывай,- сказал я, когда машина как миленькая двинулась вперед.
Дождь припустил вовсю. Я рулил по дну морскому и ждал - вот-вот покажутся селедки и золотые рыбки станут таращить на меня глаза. Хоть я был пьян, а ехать со скоростью больше тридцати и даже двадцати миль в час боялся, так что водителям грузовиков приходилось сворачивать, обходить меня, и они сигналили и ругались на чем свет стоит. Мы еле ползли, а меня от напряжения прошиб пот, внутри все свело судорогой, глаза буквально лезли на лоб. Билл пробормотал, что желает ехать в приятной компании, растопырился ножницами, как-то немыслимо извернулся и перевалился на заднее сиденье, причем ухитрился не задеть мою руку, державшую руль. Джун было явно не по себе, но, как и мы с Биллом, она закурила, да еще оба они частенько прикладывались к бутылке виски - в общем, в машине стало не продохнуть, хуже, чем в кабаке субботним вечером. До меня вдруг дошло: а ведь их жизнь в моих руках, и я мигом протрезвел.
Через плечо я протянул Биллу карту, сказал - пускай определит, где мы сейчас, а он захохотал, опустил стекло и выкинул ее. Карта, должно быть, развернулась, ее закружило в воздухе и прилепило на ветровое стекло какого-то невезучего малого: две или три машины вдруг яростно засигналили. Это бы ладно, но Билл теперь никак не мог поднять стекло, что-то там заело, и в машину ворвался дождь и стал нас всех поливать. Билл и Джун сидели обнявшись (я видел их в зеркале), и оба затянули «Дождик, дождик, перестань». Я готов был их придушить, да боялся остановиться: а вдруг на хвосте у меня грузовик-ведь он сомнет нас всех в лепешку. Мало мне было ненадежных тормозов, так теперь еще дорога намокла и стала скользкая, точно каток. Из-за дождя ничего не было видно, машины проносились мимо с включенными фарами, а мне нечего было включить: не осталось ни фар, ни подфарников. Надо бы завернуть на первую же придорожную стоянку, положить конец этой сумасшедшей поездке, только неохота слушать, как Билл начнет насмешничать, обзывать меня трусом - вот, мол, кишка тонка. Пока они там довольны жизнью, я не прочь ехать
дальше. Джун по доброте сердечной время от времени зажигала сигарету, подавалась вперед и, точно поцелуй, влепляла ее мне в губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127