Однако у нашего почти образцового Мерчисона имелась некая, тщательно скрываемая им от других причуда. Сущий пустяк, прихоть, о которой и упоминать неловко. Так вот, больше всего на свете ему хотелось поджечь какой-нибудь дом и любоваться потом буйным пламенем.
А что тут зазорного? Кто бы отказался изредка потешить себя таким ярким зрелищем? Что и говорить, эффектно, очень эффектно, восхитительно. Обычно мы настолько вымуштрованы, что гоним от себя прочь любое необычное желание. В душе мистера Мерчисона странная мечта прочно укоренилась, а затем расцвела будто огненный цветок.
Стоило мистеру Мерчисону вообразить желанную картину, а она преследовала его все чаще, как лицо его озарялось блаженной улыбкой, и он, к удовольствию окружающих, принимался деловито потирать руки. Потом он протягивал их вперед, как бы наслаждаясь приветливым теплом рождественского костра. Это милое чудачество придавало ему еще больше обаяния. Очарованные его уютной добротой, молоденькие жены всех его подопечных и proteges тотчас определяли его в будущие крестные.
Так повелось, что мистера Мерчисона первым приглашали посмотреть на новый дом.
– О! Я рад, что вы решили выбрать колониальный стиль, – восклицал он, глядя поверх голов Миллисент и Родни на их новый, с иголочки, домик. – И деревянный; дерево всегда хорошо. В таких домах летом прохладно, а зимой, поверьте мне, очень тепло. И конечно, имеется вместительный погреб. Прекрасно! Просто превосходно! Здесь, значит, главный вход;а напротив, надо полагать, запасной? Весьма остроумно. И тяга хорошая-это самое главное. Длинные портьеры как раз в моем вкусе. Знаешь, Миллисент, некоторым почему-то нравятся узенькие и короткие;а я признаю только длинные. У вас восхитительный домик, мои дорогие. Надеюсь, вы все застраховали?
– Все что можно, – сказал Родни. – А что прикажете делать со старинными вещами? Сколько сил потратила на них Милли, сколько аукционов объездила. Буквально каждая вещица досталась ей потоми кровью, этого не застрахуешь. Случись что, бедняжка Милли не переживет. Будем надеяться на лучшее, ' видите, стучу по дереву. А почему мы вдруг заговорили на эту тему?
Выслушав Родни, сияющий мистер Мерчисон слегка потускнел, ибо мысль о том, как он чуть было не огорчил молодых хозяев, мигом охладила его заветные пылкие мечты. На следующую неделю он отправился на машине в Беркшир, к Баку с Идой, чудная старинная усадьба на холме, до ближайшей пожарной части с единственной лошаденкой четыре мили. На редкость удачно расположена. В ясную ветреную ночь пламя будет видно миль на пятьдесят. Но Бак был архитектором, и все конкурсные проекты делал дома, в свободное время. Его кабинет был забит этими проектами.
Дом Люси и Дика порадовал его тремя высокими фронтонами, которые позволяли рассчитывать на самые неожиданные и яркие эффекты, и мистер Мерчисон уже потирал руки на манер индейца, добывающего огонь из деревянных палочек.
– Ну и ловко у вас получается, дядя Бен, – радостно улыбаясь, заметила Люси. – Того и гляди, искры полетят. Электрические, разумеется.
Она доверительно сообщила, что Дик заканчивает наконец свою книгу о популяциях насекомых, по всему дому разложены его черновики и выписки из справочников, за пять лет их столько накопилось, зато ее Дик скоро станет знаменитым.
В общем, мистеру Мерчисону пришлось отправиться дальше. У Сесилии он обнаружил все до единой книги ее отца. У Джона семейные портреты. У Тома и Лизбет-малыша Тома и малышку Лизбет.
Прогуливаясь утром по какой-нибудь деревне, куда его пригласили на выходные, мистер Мерчисон не раз чувствовал искушение разузнать у встречных крестьян, чья это там заброшенная конюшня и не намеревается ли хозяин по сходной цене ее продать. Но он решительно брал себя в руки, не желая уступать сомнительным порывам.
Как это ни печально, милейшему старому джентльмену довелось еще и еще испытывать танталовы муки, очутившись под кровом очередного, просто созданного для пожара дома, ибо всегда обнаруживались досадные препятствия, не остановившие бы, впрочем, обладателя менее доброго сердца.
И вот он получил письмо от Марка и Вики, с которыми порядочное время не виделся и которые, не скупясь на восклицательные знаки, умоляли посетить их потрясающее новое жилище. «Приезжайте, согрейте ваш дом своим теплом!» – просили они.
Приступить к согреванию он решил в ближайшую же субботу. Марк и Вики ждали его на станции.
– Что все это значит? – строго спросил он у них. – Завели новый дом, а мне ни слова! Я весь дрожу от нетерпения! Ну, рассказывайте, вы сами его построили или…
– Пусть Марк рассказывает, – сердито буркнула Вики. – Я к этому дому не имею никакого отношения. Кроме того, что меня заставили в нем жить.
– Он принадлежал маминому дяде, – пояснил Марк, включив мотор и резко набирая скорость. – А теперь он мой.
– За грехи маминых дядей расплачиваются дети, – нарочито веселым голосом добавила Вики.
– Ну а что с вашим «Уиллоудейлом»? – спросил мистер Мерчисон. – Мне казалось, что вы очень привязаны к этому особнячку.
– Мы действительно к нему привязаны, – подтвердил Марк.
– Лучше меня не расстраивайте, – вздохнула Вики. – Как вспомню наш сад…
– Да, лучше ее не расстраивать, – посоветовал Марк. – «Уиллоудейл» нам пришлось сдать. " Чтобы выплатить налоги – за дядин дом. Двадцать восемь комнат! Попробуй такой сдать или продать! Остается только жить тут самим. Вот уже и ворота. Сейчас все сами увидите. Прошу.
– Невероятно! Невероятно!
– Вот-вот, все только это и твердят, – проворчала Вики. – Замок с берегов Рейна, обшитый досками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148