Лагерная жизнь не была новостью для Жанны. На телегах и в фурах переезжала она по равнинам, и не раз ее провожал протяжный вой враждебных индейцев. Со своим дядей она по неделям живала в горах в поисках золота. Но еще никогда не проникала так живо в ее душу вся прелесть этой дикой и пустынной местности, как в эту ночь.
Жанна видела Робертса, стоящего на коленях и посыпавшего костер мокрым песком. Его большая косматая голова кивала, озаренная светом костра. Он производил впечатление глубоко задумавшегося, тяжело удрученного человека. Человек, названный Биллом, и его товарищ прислонились спинами к обломку скалы и о чем-то тихо разговаривали между собой. Келс во весь рост стоял около костра. Держа в руке трубку, он глубоко набирал в рот дым и затем медленно выпускал его к небу. Издали в его фигуре не было ничего внушительного и ничего особенно интересного в его лице. Однако уже с первого взгляда было ясно, что этот человек выделялся из ряда обыкновенных людей. От него веяло энергией и властностью. По временам он бросал взгляды в сторону Жанны, но она не была в этом твердо уверена, ибо издали его глаза походили на две маленькие круглые тени. Сбросив свою куртку, он остался в расстегнутой жилетке, из-под которой виднелась мягкая пестрая рубашка с черным галстуком, беспорядочно болтавшимся на шее. С его бедер свисал широкий пояс, на конце которого торчал в кобуре тяжелый револьвер. «Странный способ носить револьвер, — подумала Жанна. — Прямо смешно! Во время ходьбы ремень, вероятно, болтается взад и вперед и бьет хозяина по ногам».
— Скажите, у вас есть одеяла для девушки? — вдруг спросил он Робертса, вынув трубку изо рта.
— У меня есть только одеяла из-под седла, — ответил Робертс. — Мы, видите ли, не думали, что нам придется заночевать в горах.
— Можете взять мое, — сказал Келс и отошел от огня. — Будет очень холодно.
Через минуту он возвратился с одеялом и бросил его Робертсу.
— Очень благодарен, — пробормотал тот.
— Я буду спать тут, возле костра, — продолжал Келс и, опустившись на землю, погрузился в размышления.
Собрав свои подстилки и предложенное одеяло, Робертс направился к Жанне. Бросив все на землю, он принялся ногами и руками расчищать от камней и сучьев место на земле.
— Чертовски каменистое ложе, — сказал он, — но, надеюсь, что хоть немножко вы все-таки поспите.
Раскладывая одеяла, Робертс незаметно дернул Жанну за платье.
— Я буду близко от вас, — прошептал он, прикрывая рот своей широкой рукой, — и ни на секунду не сомкну глаз.
После этого он вернулся назад к костру, а Жанна послушно улеглась на свои одеяла. Разговор бандитов утих. Жанна услыхала звон шпор и треск кедровых веток. Спустя мгновение к ней подошел Робертс, таща за собою свое седло, и улегся возле нее. Слегка приподнявшись, Жанна увидела около костра неподвижно сидящего и задумавшегося Келса. Он выглядел нервно и взволнованно. Она снова медленно опустилась на свое ложе и устремила взгляд к далеким ярким звездам. Что-то будет теперь с ней?
Спать она не должна. Об этом нечего и думать. Внезапно в ее лихорадочно работавшем мозгу мелькнула мысль тихонько прокрасться к лошадям. Этот план некоторое время занимал ее, но затем она отказалась от него: слишком хорошо ей были известны условия этой местности.
Время шло, становилось поздно. Огонь в костре то замирал, то снова ярко вспыхивал, тени то сгущались, то рассеивались. По временам кто-нибудь из мужчин вставал и подбрасывал в огонь веток. Стук спутанных лошадиных ног гулко звучал в ночной тишине. Ветер утих, и койоты примолкли. Глаза Жанны слипались, словно смазанные клеем. Постепенно исчезало ощущение ночной поры, дикой местности, исчезло и убаюкивающее чувство сонливости…
Когда она проснулась, было очень холодно. Верхушки кедров поблескивали в красноватых лучах восходящего солнца. Костер весело трещал, и синий дым, клубясь, вздымался к небу. Вздрогнув от неожиданного воспоминания, Жанна быстро села. Робертс и Келс возились у костра. Человек, названный Биллом, носил воду. Другой бандит только что пригнал лошадей и снимал с них путы. Казалось, Жанны для них не существовало. Встав на ноги, девушка кое-как пригладила свои сбившиеся волосы, которые во время верховой езды всегда носила заплетенными в толстую косу. Значит, она все-таки спала как есть, в сапогах. Этого с ней до сих пор еще не случалось. Когда она подошла к ручью, чтобы вымыть лицо и руки, ее спутники все еще ни разу не взглянули на нее. Робкая надежда шевельнулась в груди: может быть, Робертс все-таки преувеличивал опасность. Лошадь Жанны была с норовом и никого чужого к себе не подпускала. Узнав, что путы ее лошади оказались порванными, Жанна отправилась искать ее и зашла так далеко, что лагерь скрылся из глаз. Поймав коня, она возвратилась обратно и крепко его привязала. Затем решила подойти к огню и поздороваться с мужчинами.
— Добрый день! — сказала она весело.
В эту же самую минуту Келс повернулся к ней спиной, ни одним жестом не показав, что слышал ее. Билл бесцеремонно уставился на нее, но также не проронил ни слова. Один Робертс ответил на ее приветствие, но, услыхав его голос, она удивленно взглянула на него. Он сейчас же отвернулся. Его лицо было мрачно и озабочено.
Радостное, полное надежд настроение Жанны в тот же миг исчезло. Неожиданно во всех своих членах она почувствовала странную, гнетущую тяжесть. С большим трудом дойдя до ближайшего камня, она с облегчением на него опустилась. Робертс принес ей завтрак, но ничего не сказал и старался не смотреть на нее. Его руки дрожали. Жанна испугалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73