Пер. Г. Ф. Церетели
15
Женка бедного Ивика,
Перестань наконец ты сладострастничать,
И себя примолаживать!
Коль ногою одной ты уж в гробу стоишь,
Не резвись среди девушек,
Затеняя собой блеск лучезарных звезд.
Что Фолое идет к лицу,
То Хлориде нейдет! Дочь лучше матери
Осаждать будет юношей,
10 Как Вакханка, в тимпан бить наученная.
К Ноту страсть неуемная
Так и нудит ее прыгать, как козочку.
Ты ж, старушка, в Луцерии
Сядь за пряжу. Тебе ль быть кифаристкою,
Украшать себя алою
Розой и осушать чашу с вином до дна?
Пер. Г. Ф. Церетели
16
Башни медной замок, двери дубовые,
Караульных собак лай угрожающий
Для Данаи могли б верным оплотом быть
От ночных обольстителей.
Но над стражем ее, робким Акрисием,
Сам Юпитер-отец вместе с Венерою
Подшутил: путь найден верный, едва лишь бог
Превратил себя в золоте.
Злато так и плывет в руки прислужникам
10 И скорей, чем перун, может скалу разбить,
Рухнул сразу и пал жертвою алчности
Дом пророка Аргивского.
В городских воротах муж-македонянин,
Разуверясь, свергал силою подкупа
Всех, кто метил на трон; и на морских вождей
Подкуп сети накидывал.
Рост богатства влечет приумножения
Жажду, кучу забот... А потому боюсь
Вверх подъятым челом взор привлекать к себе,
20 Меценат, краса всадников.
Больше будешь себя ты ограничивать,
Больше боги дадут! Стан богатеющих
Покидаю, бедняк, и перебежчиком
К неимущим держу свой путь,
Я хозяин тех крох, что не в чести у всех,
Лучший, чем если б стал хлеб всей Апулии
Работящей таить без толку в житницах,
Нищий средь изобилия.
Но кто правит, как царь, плодною Африкой,
30 Не поймет, что мое лучше владение,
Ключ прозрачный и лес в несколько югеров,
И полей жатва верная!
Правда, нет у меня меда калабрских пчел,
И в амфорах вино из Лестригонии
Не стареет, и мне выгоны гальские
Не ростят тучных овчих стад.
Но меня не гнетет бедность тяжелая
И от новых твоих я откажусь даров!
Сжав желанья свои, с прибылью малою
40 Буду жить я счастливее,
Чем к Мигдонским полям царство Лидийское
Прибавляя... Когда к многому тянешься,
Не хватает всегда многого. Тот блажен,
Бог кому, сколько надо, дал.
Пер. Г. Ф. Церетели
17
О Элий, отпрыск славного Лама ты,
Того) что имя Ламиям первым дал
И остальным своим потокам
Летопись память хранит об этом;
И ты от Лама род свой ведешь, - того,
Что первый власть над стенами Формий взял,
Над Лирисом, чьи волны в роще
Нимфы Марики безмолвно льются,
Тиран могучий. Завтра ненастье Евр
10 Примчит, засыплет листьями рощу всю,
Устелет брег травой ненужной,
Если не лжет многолетний ворон,
Дождей предвестник. Дров наготовь сухих,
Пока возможно: завтра ведь ты вином
И поросенком малым будешь
Гения тешить с прислугой праздной.
Пер. Н. С. Гинцбурга
18
Фавн, любовник Нимф, от тебя бегущих,
По межам моим и по знойным нивам
Ты пройди легко и к приплоду стада
Будь благосклонен.
Заклан в честь твою годовалый козлик;
Вволю для тебя, для Венеры друга,
В чашах есть вина, и алтарь старинный
Туком дымится.
При возврате Нон, в декабре, все стадо
10 Резво топчет луг травянистый всюду;
Празднует село, высыпая в поле,
Вместе с волами;
Бродит волк среди осмелевших ярок;
Сыплет в честь твою листья лес дубовый,
И о землю бьет, ей в отместку, пахарь
Трижды ногою.
Пер. Г. Ф. Церетели
19
Сколь позднее, чем царь Инах,
Кодр без страха принял ради отчизны смерть,
Ты твердишь, про Эака род,
Как сражались в боях близ Илиона стен;
Сколько ж стоит кувшин вина
Лоз хиосских и кто воду согреет нам,
Кто нам дом отведет, когда
Хлад пелигнов терпеть кончу я, - ты молчишь.
Дай же, мальчик, вина скорей
10 В честь полуночи, в честь новой луны, и дай
В честь Мурены: мешать с водой
Можно девять, иль три киафа взяв вина.
Тот, кто любит нечетных Муз,
Тот - в восторге поэт - требует девять влить;
Тронуть киафов больше трех,
Ссор боясь, не велят голые Грации,
Три, обнявшись всегда, сестры.
Рад безумствовать я: что ж берекинтских флейт
Звуки медлят еще свистеть?
20 Что, молчанье храня, с лирой висит свирель?
Рук скупых не терплю ведь я:
Сыпь же розы щедрей! С завистью старый Лик
Шум безумный услышит пусть,
Пусть строптивая с ним слышит соседка шум.
Вот уж взрослая, льнет к тебе
Рода, блещешь ты сам, Телеф, в кудрях густых,
Ясный, словно звезда, - меня ж
Иссушает, томя, к милой Гликере страсть.
Пер. Н. С. Гинцбурга
20
Ты не видишь, Пирр, как тебе опасно
Трогать юных львят африканской львицы?
Вскоре ты сбежишь после жарких схваток,
Трус-похититель;
Вот, стремясь найти своего Неарха,
Юных круг прорвет лишь она, - и страшный
Бой решит тогда, за тобой, за ней ли
Будет добыча;
Ты спешишь достать из колчана стрелы,
10 Зубы та меж тем, угрожая, точит;
Сам судья борьбы наступил на пальму
Голой ногою;
Легкий ветр ему освежает плечи,
Кроют их кудрей надушенных волны
Был таков Нирей, иль с дождливой Иды
На небо взятый.
Пер. Н. С. Гинцбурга
21
О ты, с кем вместе свет мы узрели, знай:
Судьбе ль укоры, шутки ли ты несешь,
Раздоры иль любви безумье,
Легкий ли сон, - о скудель благая!
С какою целью ты ни хранила б сок
Массикский, - можно вскрыть тебя в добрый день.
Сойди ж - веленье то Корвина:
Требует вин он, стоявших долго.
Речей Сократа мудрых напился он,
10 Но все ж не презрит, сколь ни суров, тебя:
И доблесть древнего Катона
Часто, по слухам, вином калилась.
Ты легкой пыткой тем, кто угрюм всегда,
Язык развяжешь; трезвых людей печаль
И замыслы, что зреют втайне,
Вскрыть ты умеешь с шутливым Вакхом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27