К нему можно было легко привыкнуть и перестать замечать. Но
вот аромат резких французских духов, плывущий от женщины в конце
салона, оказался неизбежным и неуничтожимым. Он бил прямо в
подсознание жаркой багряной волной, и стоило большого труда вынырнуть
из-под нее, вновь думать спокойно и без усилий.
- Прошу выделить нам капсулу для посадки в пролетаемом районе, -
вежливо сказал Игорь диспетчеру. Тот оглядел нас и... Я почувствовал,
как темнеет его запах - в кровь выплеснулись стрессовые гормоны, на
коже проступил незаметный для глаз пот.
- На каком основании?
Будь на нашем месте взрослые, диспетчер и спрашивать бы не стал.
Что ему, капсулы жалко, что ли?.. Но к роддэрам у многих отношение
было не слишком доброжелательное. Игорь вздохнул и вытащил из кармана
свой знак самостоятельности. Я - свой. Пассажиры, сидевшие поблизости,
уже посматривали на нас с любопытством. Еще бы. Двое мерзких грязных
скандальных роддэров требуют, чтобы им, как порядочным гражданам, дали
капсулу для индивидуальной посадки.
- Как мне кажется, серьезных оснований для высадки у вас нет?
Я понимал диспетчера. Перед ним стояли два пацана. Один - в диком
костюме, с разноцветными волосами, загорелый и исцарапанный. Другой
поаккуратнее (не люблю выкрутасы в одежде), со светлыми волосами (меня
тошнит от запаха краски), светлокожий (ко мне загар плохо липнет)...
но все равно - роддэр. И эти роддэры из пустой прихоти передумали
лететь в Токио и решили высадиться у подножия Скалистых Гор...
- Увы. Капсула дается лишь при наличии веских причин. Или если ее
попросят не менее трех пассажиров...
Поединок кончался не в нашу пользу. Роддэров оскорбили и публично
продемонстрировали остальным пассажирам их беспомощность. Теперь речь
шла уже о том, чтобы спасти лицо. Игорь с надеждой посмотрел в салон.
Но никого, похожего на роддэра, не увидел. Лишь рядах в пяти от нас
сидел мальчишка. Но уж слишком ухоженный, домашний был у него вид...
На всякий случай я кивнул ему. Мальчишка кивнул в ответ и встал. Пошел
по проходу, касаясь рукой знака на груди, словно боялся, что тот может
исчезнуть. Я успел лишь заметить, что мальчишка рыжий и совсем
маленький, не больше одиннадцати лет.
- Я тоже желаю сойти с самолета здесь.
Проголодались мы лишь к вечеру: как раз перед тем, как Игорю
пришла в голову идея о капсуле, в самолете разносили обед. Весь день
мы бодро шли по степи, временами устраивая привалы, болтая,
рассказывая разные смешные истории. Говорили в основном мы с Игорем.
Рыжик слушал и нерешительно улыбался. Наконец он осмелел и рассказал
историю про девчонку, решившую обмануть тест-компьютер и пораньше
получить знак самостоятельности. История была с бородой, но мы сделали
вид, что не слышали ее раньше. Рыжику было сейчас тоскливо, это мы
понимали.
Солнце уже коснулось горизонта, когда Рыжик взмолился:
- Ребята, давайте зайдем куда-нибудь, перекусим...
Игорь засмеялся:
- Куда?
Вокруг нас простиралось бесконечное степное море. Трава, мелкие
синие цветочки, редкие чахлые кустики. Воздух тихо звенел - какие-то
насекомые устроили вечерний концерт. Из-под ног иногда вспархивали
птицы. Здесь был настоящий рай для энтомологов или орнитологов,
желающих изучить степь в ее первозданном виде. Но кафе или
бутербродной никто поблизости не предусмотрел...
- А куда же мы тогда идем? Здесь что, нет ни одного дома?
Игорь взглянул на меня. Я - на нежно-розовые облака, дрейфующие в
потемневшем закатном небе. Откуда-то справа тянуло домом - теплым,
недавно испеченным хлебом, жарящимися котлетами, гидролем - горючим
для флаера. Но идти туда мне не хотелось. Какое-то шестое чувство
предостерегало от этого.
- Не знаю, - самым беззаботным тоном ответил я.
С сомнением хмыкнув, Игорь достал из кармана две маленькие плитки
шоколада. С одной хитро смотрел утенок Дональд с шоколадкой в клюве.
На другой обертке был изображен Микки-Маус. У него шоколад выглядывал
из плотно сжатого кулачка. Вид у мышонка был воинственный, отдавать
сладости он явно не собирался.
- Питайтесь, - тоном заботливого воспитателя в детском саду сказал
Игорь.
Мы с Рыжиком одновременно разорвали обертки шоколадок. Микки на
моей обертке зашевелился, разжал ладошку. Глаза у него засверкали,
тоненький, знакомый по тысячам мультфильмов голосок произнес:
- И я, и все мои друзья любим шоколад с орехами фирмы "Байлейс"!
Запись кончилась. Микки-Маус на картинке опять замер. Шоколадку
мышонок протягивал вперед. Даже на рисунке она выглядела аппетитно.
- А у меня молчит... - обиженно начал Рыжик. Но его прервал
пронзительный возглас Дональда:
- Микки прав, но шоколад "Медовый" фирма "Байлейс" поставляет даже
астронавтам Дальней Разведки!
Игорь задумчиво произнес:
- А ведь они упрятали в эти обертки не только динамик и синтезатор
речи, но еще и блок сопряжения! Будь у нас побольше шоколадок, рисунки
переругались бы, выясняя, какой шоколад вкуснее!
Рыжик рассмеялся: наверное, представил себе ругающиеся обертки.
Игорь же продолжал:
- Чтобы придумать и начать производить эту ерунду, десятки людей
годами возились с микросхемами, изобретали рисунки, движущиеся на
обычной бумаге...
- Это жидкокристаллический рисунок, - вставил Рыжик. - Я читал...
- Я тоже. Ты бы хотел два или три года просидеть в лаборатории,
уча Дональда раскрывать нарисованный клюв и ронять нарисованный
шоколад?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32