Тогда Марк забрал в Холод все, что только могло послужить
смертоубийству.
Забрал, даже не прикасаясь, даже не глядя - одним усилием. Далось
ему это непросто, и повязали бы нас стражники, даже без оружия
оставшись - если бы не Арнольд.
Что у него тогда в душе творилось? Лишь Сестре с Искупителем
ведомо.
Мне-то попроще было, на меня долг офицерский не давил, я Дому не
присягал...
Только Арнольд выбор сделал. И вывел нас из засады, собственных
солдат раскидывая, будто кукол тряпичных, одной рукой дорогу
прокладывая, другой беспамятного Маркуса к груди прижимая.
- Уверовал, значит, офицер Арнольд... - сказал Пасынок Божий.
Вроде как с иронией сказал, но голос-то серьезным остался. - Писание
вспомнил...
- Как же его тут не вспомнить? - отважился я на вопрос. - Ведь сам
Искупитель, когда солдаты римские его с Сестрой убить хотели, то же
самое сотворил!
Пасынок Божий вздохнул. Спросил:
- Дальше что было, Ильмар-вор?
- Мы в порт отправились. - Я облизнул пересохшие губы, соображая,
не стоит ли хоть чуточку утаить... Да к чему? Вреда от моих слов уже
не будет. - Хотели на корабле, морем, в Марсель или Нант идти. А там
уже - как сложится. В колонии Вест-Индии, или еще куда.
- Маркуса прятать. От Дома правящего, от Церкви Святой... -
укоризны в голосе Юлия не было. Так - размышление вслух.
- Да, ваше святейшество. Чтобы вырос, чтобы Слово во всей силе
постиг...
- Дальше.
А вот про то, что дальше было, труднее всего оказалось говорить.
- Мы... мы пошли корабль искать, - начал я. - Любой, лишь бы уже
паруса поднимал. А оказалось, что у каждого корабля святой брат
дежурит, и без его подписи никого на борт не возьмут. Мы...
- Подкупить решили, - кивнул Юлий. - А когда не вышло - нож к
горлу приставили. А когда на крик братья во Сестре сошлись - прочь
кинулись. А ты, Ильмар-вор, остался бегство прикрывать. С пулевиком и
ножом, один против двух десятков.
Я молчал.
- Почему ты, а не Арнольд? - спросил Пасынок Божий.
- Маркус идти не мог. Я бы его далеко не унес, а Арнольду - что
пулевик за поясом, что принц на плече.
- Собой жертвовал, значит... - задумчиво сказал Юлий. - Или
надеялся со всеми совладать?
- Нет, ваше святейшество. Не надеялся. Думал, там и лягу.
- Будь против тебя братья в Искупителе - лег бы, - согласился
Юлий. - А вот братья во Сестре мои слова выполнили, живым тебя
доставили.
Пасынок Божий встал, по часовенке прошелся мелкими шагами, ноги
мантией скрыты, будто плывет, а не шагает. Вздохнул, просто так, как
простой человек, делами озабоченный. Спросил:
- И где сейчас Маркус со спутниками своими - ты не знаешь?
- Не знаю. ~ А знал бы - не сказал? ~ По доброй воле - не сказал
бы. А под пыткой молчаливых не бывает.
Юлий прикрыл глаза. Будто утонул в своих размышлениях, замерев на
полушаге.
- Ваше святейшество... - снова не выдержал я. Опасно прерывать
размышления Пасынка Божьего, но был у меня должок, который надо
отдать. - Святой паладин, брат Рууд, что вез меня в Урбис и погиб в
дороге от руки другого святого паладина... Он просил меня, если попаду
в Урбис, сказать вам, что смиренный брат Рууд долг свой до конца
выполнял.
Юлий вздохнул. Сложил руки столбом, прошептал что-то беззвучно.
Потом подошел, протянул руку да и коснулся моего потного от волнения
лба. Пальцы у него были холодные, старческие, но рука еще крепкая, не
дрожала.
- Грехи земные тебе прощаю, Ильмар-вор... в них беда твоя, а не
вина.
Грехи небесные простить не могу, буду Искупителя с Сестрой о тебе
молить.
Я замер, ничего уже не понимая. Какие грехи земные? Какие
небесные? И если земные прощены, так, может, за небесные лишь на том
свете отвечать придется?
- Прощай, Ильмар-вор, - сказал Пасынок Божий. - Читай Святое
Писание, моли Господа о милости. Мир тебе.
- Ваше святейшество...
Но задать вопрос я не успел. Мои недавние конвоиры вынырнули из
дверей и вновь крепко взяли за локти. А Пасынок Божий уже повернулся
спиной и брел к скамейке - медленно, тяжело, будто не пять шагов ему
пройти предстояло, а полную милю.
- Подождите! - выкрикнул я. И в тот же миг один из святых братьев
ткнул меня под ребро. Вроде как не сильно, вроде как невзначай - а
ноги подкосились, и слова в горле застряли. Что-то хитрое, вроде
японской карате-борьбы или русского або.
Похоже, и за небесные грехи расплата на земле предстоит! Обратно
меня волокли, уже не набрасывая на голову капюшона. И рук не
связывали. Будь на месте священников простые стражники - упрекнул бы в
небрежности. А этом, пожалуй, что с руками я, что без - все едино.
Тащили меня не к лестнице, ведущей наверх, в дворцы Уобиса. Но и
не вниз, хоть я нутром чуял - есть здесь еще подземные этажи. Вели по
длинному коридору старой каменной кладки, почти темному - факелы
висели раз на сорок шагов. Стены были сырыми, пахло плесенью и гнилью.
Удивительно, рядом со святыней святынь, часовней, где Искупителя
короновали, такое запустение!
- Братья во Сестре, - почему-то мне казалось, что два моих
конвоира именно Сестру в молитвах вспоминают. - Пасынок Божий отпустил
все мои земные грехи!
Наконец-то я дождался от них ответа.
- Мы слышали, Ильмар-вор, - ответил тот, что шел слева.
- А грехи небесные на тебе, - уточнил второй.
Значит, все.
Сейчас отправят меня к Господу - лично насчет небесных грехов
договариваться. И тут уж даже Сестра не заступится.
А всего обиднее, что ноги до сих пор едва шевелятся и
сопротивляться никаких сил нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17