Так обычно и бывает с хорошими песнями.
Певец встает и уходит, странно, за гриф, держа гитару. Так не берут инструмент, но жест почему-то кажется абсолютно естественным.
Черт, почаще надо заходить. «Мы живем в эпоху эха…»
– Можно?
Оборачиваюсь. Ага…
В Диптауне редко встретишь старика. Все хотят быть молодыми и красивыми, если не в жизни, так хоть в сладостном сне. Решиться на такой облик – это поступок.
– Садись, Ежик, – приглашаю я.
Ежик – прозвище местного завсегдатая. Я довольно долго считал его программой, пока не поговорил сам. Как ни странно, но человек, проводящий в глубине большую часть суток, – вполне настоящий. Ему лет шестьдесят, он седой, морщинистый, полноватый. Лицо обрюзгшее, но чисто выбритое. Короткая, седенькая, военная прическа, за которую он и заслужил прозвище. Чуть опустившийся, но в меру приличия. Одет старомодно, но аккуратно. В общем – неприязни не вызывает, скорее – интерес.
– Слышал про взлом? – интересуется Ежик, присаживаясь. Косится на официантку, уже несущую водку и сок.
– Еще рюмку, – прошу я, хотя и вижу, что на подносе две рюмки. Скорее всего Ежик сидит в «Царь-рыбе» не по собственной инициативе, он наемный работник. Как в публичных домах девочки разогревают посетителей на дорогую выпивку, так и в кабачке Ежик раскручивает посетителей на пьянство. Такая работа.
– Благодарю, – не теряя достоинства, кивает старик. Чуть дрожащей рукой наполняет рюмки. Мы чокаемся, выпиваем. Ежик крякает, но не закусывает, занюхивает рукавом. Что-то новенькое.
– Так что за взлом? – любопытствую я, когда приличия соблюдены. Достаю пачку сигарет, протягиваю ему.
– Есть такая фирма… э… «New boundaries»…
– Да, слышал, – вспоминаю я. – Они софтом занимаются?
Ежик хихикает:
– Нет… всякой чепухой. Вроде новых эргономичных клавиатур, дизайна шлемов, особых кресел, на которых геморрой не заработаешь… Прикладные товары.
– Угу… – неопределенно бормочу я. Свою выпивку старик должен отработать любопытной историей, но пока она не тянет даже на сигарету.
– Мне уже уходить, – вздыхает Ежик. – Эх… был бы лишний бакс, время продлить…
Ничего себе! Смотрю ему в глаза. Что же, новости столь любопытные, что требуется оплатить его время в глубине? Доллар – не деньги, но все-таки!
Секунд десять мы играем в гляделки. Потом Ежик начинает вставать, и я сдаюсь, беру его за руку.
– Посиди. Я сегодня при деньгах.
– Благодарю. – старик ухитряется так ловко усесться обратно, что и не понять – хотел он уйти или просто поерзал на стуле. – Так я говорю
– фирма… небольшая… Вроде по контрактам с крупными работает… с самыми монстрами…
Мне приносят уху. Запах божественный. Кормить Ежика я не собираюсь, да он и не настаивает. Начинаю есть, демонстрируя, что пока ничего занятного не услышал.
– Так вот, ломанули их вчера, – сообщает Ежик.
Странно…
– Вчера?
Виртуальность живет в быстром темпе. Вчерашняя новость – уже не новость.
– Ага. – Ежик понимает, что я оценил маленькую деталь. – Ну… грабителя взяли сразу…
У меня чуть-чуть сдавливает сердце.
«Грабителя взяли сразу»…
Два года назад любой задал бы вопрос «Дайвер ломал или хакер?»
Потому что в этом было принципиальное отличие. И между способами защиты, и между методами работы.
Было отличие… теперь никто вопроса не задаст.
Потому что дайверов больше нет.
– Пришили его, голубчика, – вздыхает Ежик. – Охрана-то была серьезная, не от «New boundaries», а от тех, чей заказ выполнялся…
– Каждый час в глубине что-нибудь ломают, – дохлебывая гущу, отвечаю я. И впрямь хороша ушица! Точно такую мы ели на Волге, ночью, у костра… – Каждую минуту ломают. Когда уйдет вор, а когда и нет. Чему удивляться?
– Нашли его и в реальности, – сообщает Ежик.
– Значит, на что-то серьезное замахнулся.
– Ага. Вот только он и в реальности мертв был.
Пока я медленно поднимаю голову, опускаю ложку, вытираю губы салфеткой, старик успевает наполнить рюмки.
– Упокой, Господи, душу раба твоего Падлы, хакера небесталанного, грубого, но с добрым сердцем… – торопливо бормочет Ежик. Мы выпиваем, не чокаясь.
– Падла?
– Говорят, да. А как мирское имя – не спрашивал.
– И что полиция? – Прозвище мне ничего не говорит. Но сам факт… человек, убитый в глубине, умер по-настоящему!
– Говорят, случайность. Говорят, может, сердце слабое было, перенапрягся да и умер. Что тут удивительного?
Пожимаю плечами.
Всякое бывает.
Один, глядишь, заиграется в глубине, а инфаркт схватит в обычном мире. Другой в такой депресняк скатится, что снимет шлем да и наденет вместо него петельку.
Все бывает. Все.
– Жизнь, – соглашаюсь я. – Мрачная история, старик.
– Да уж… А еще, говорят, полиция до сих пор на ногах.
Вот это – совсем интересно.
Мне всякое доводилось пережить. И на меня охотились. И за мою голову награду объявляли. Все, завязал я, пусть молодежь играется.
Но если хакера взяли и в глубине, и в реальности, а охоту продолжают…
– Занятно, – говорю я. – Занятно. Спасибо, Ежик. Развлек!
– Стоит моя история паршивого доллара? – хитро спрашивает старик.
Конечно, в рассказанном им нет ничего секретного. Все это можно узнать и так… если искать информацию. Но все новости никогда не узнаешь, в этом и беда, и спасение. А Ежик зарабатывает тем, что приглядывается – кому и что надо рассказать. Девяноста процентам здесь сидящих история эта совсем неинтересна. Еще девяти из ста – выслушать и забыть.
А вот меня чем-то цепляет…
– Стоит, старик, – соглашаюсь я. Протягиваю ему долларовую бумажку.
Ежик ловко прячет ее в ладони и удаляется. Сейчас кому-нибудь другому будет рассказано… да не все ли равно что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18