Еще я услышал, как Стас за спиной выкрикнул:
"Ардажер!"
И я провалился во тьму.
@ Часть 1. Послезавтра
@@ Глава 1, где мы понимаем, что произошло, но потом
выясняется, что мы все поняли неправильно, а также сталкиваемся с
проблемами, о которых космонавты не говорят
"Интересно, -- подумал я, прежде чем открыть глаза, -- обо что это
я так треснулся?" В голове у меня все кружилось и звенело, а руки и
ноги не слушались совершенно. Может, это крышка люка с такой силой
откинулась? Не зря же дышать легко стало. И свет, кстати, появился.
Первое, что я увидел, был Стас. Он стоял на спинке кресла на
одной ноге. Гимнаст!.. Тем более, что космический корабль перевернулся
и кресло было на потолке!
Я помотал головой, пытаясь привести мысли в порядок. И догадался:
корабль перевернулся, а Стас зацепился за спинку и болтается вниз
головой.
-- Стас! -- заорал я.
Брат пошевелился, вскинул голову и спросил:
-- Ты чего на потолке делаешь?
-- Это ты на потолке! -- попытался я объяснить и встал. То есть
хотел встать, а вместо этого перекувыркнулся на месте. Ощущение было
таким, словно я падаю, но почему-то остаюсь на месте. Рядом с моими
растопыренными руками проплыл рифленый потолок космического корабля.
-- Ух ты! -- сказал Стас, схватился за подлокотники кресла и стал
очень плавно в него садиться. -- Костя, ты только не падай мне на
голову...
И тут я все понял.
-- Не упаду, -- обреченно сказал я. -- Мы в невесомости, Стас.
Между нами, медленно вращаясь вокруг оси, проплыл потухший
фонарик. Мягко стукнулся о пульт и поплыл обратно. Стас проводил его
взглядом и спросил:
-- А почему мы в невесомости?
-- Курдеп плешивый! -- заорал я. -- Мы в космос вылетели! Понимаешь?
Телевизор надо смотреть!
-- А, -- обрадованно воскликнул Стас, -- а я-то уж думал...
Что он думал, я так и не понял, потому что Стас привстал с
кресла, взлетел, ударил меня головой в живот и промчался дальше. Я
налетел на потолок, потом рикошетом на стенку. А еще через мгновение
очень крепко держался за кресло, откуда стартовал Стас. Он в это время
дрейфовал под потолком, держась за голову. Потом обиженно сказал:
-- Я думал, в невесомости стукаться не больно...
Торопливо оглядевшись, я вытащил из-под кресла ремень
безопасности. Он болтался во все стороны, как сонный удав, но я все же
ухитрился намотать его на руку. Потом легонько оттолкнулся от кресла и
повис в воздухе.
-- Стас, хватайся за ногу!
-- У тебя кроссовки грязные, -- буркнул Стас, но все же ухватился.
Я стал подтягивать нас обоих к креслу.
Через минуту мы сидели в нем, пристегнувшись и тесно прижавшись
друг к другу.
-- Что будем делать? -- поинтересовался Стас.
Я промолчал. Опыта пилотирования космических кораблей у меня не
было, разве что в компьютерной игре "Гиперспейс"... Тут у меня
возникла жуткая мысль:
-- Стас, ты думаешь, мы просто на орбиту вышли или прыгнули через
гиперпространство?
-- Через нуль-пространство, -- поправил меня Стас, он был
поклонником Стругацких. Потом задумался. А я, как идиот, ожидал его
решения.
-- Через нуль-пространство, -- твердо сказал Стас. -- На планету
инопланетян.
-- Почему? -- с ужасом спросил я.
-- Так интереснее, -- объяснил Стас.
Тут началась миниатюрная психбольница, с двумя пациентами, но без
врачей. Я начал уговаривать Стаса изменить решение, потому что...
потому что просто выйти на орбиту Земли тоже интересно. Как будто
Стаськино мнение чего-то меняло!
-- Представляешь, -- с жаром говорил я, таращась на пульт
управления, -- нас всей планетой будут спасать!
-- Да? -- неуверенно спросил Стас.
-- Конечно! Американцы "Шаттл" запустят, а мы "Буран"!
-- "Буран" Казахстан национализировал, -- резонно ответил Стас.
Телевизор он все-таки смотрел.
-- Значит, и казахи спасать будут! -- уверил я. -- Американцы на
"Шаттле", русские на "Союзе", а казахи на "Буране".
Стас помрачнел и сказал, что не хочет быть спасенным такой ценой.
За спасательные работы придется столько заплатить, что вся папина
Нобелевская премия уйдет. А он компьютер хочет.
-- Да мы же теперь герои, а значит, ни за что не платим! Если
американцы нас спасут, то в Диснейленд свозят!
Стас заколебался, но снова помрачнел:
-- А если наши, то в парк имени Горького? Чего я там не видел! Не,
мы не в Солнечной системе.
И тут мы оба опомнились. Разом. Стас помолчал и начал
всхлипывать. А я разозлился -- я всегда злюсь, когда Стас ревет. В
конце концов, может, мы и не в космосе? Может, это внутри корабля
антигравитация включилась, а он так и стоит в музее? Я стал
разглядывать пульт, где возле кнопок были дурацкие иероглифы, а потом
заметил, что они разделены на группы. И возле каждой группы --
маленький схематический рисуночек. Наверное, объясняет, что эти кнопки
делают. Около предательской красной кнопки был совершенно непонятный
знак, вроде пружинки со стрелочками на концах. А рядом, над
несколькими кнопками, был нарисован самый обыкновенный глаз.
"Гуманоиды", -- с радостью подумал я. И нажал на одну из этих
кнопок.
-- Балда! -- испуганно завопил Стас.
В нескольких местах корпус корабля стал таять. И в образовавшиеся
дырки был виден самый настоящий черный космос с очень яркими и
разноцветными звездами. Я понял, что действительно дурак. Но воздух
почему-то не выходил...
-- Это иллюминаторы, -- прекращая реветь, сказал Стас. -- Здорово...
Он ужом выскользнул из-под ремня и ухватился за второе кресло.
Устроился в нем поудобнее и сказал:
-- Мы в глубоком космосе. Планет не видно.
-- А у меня есть одна, -- похвастался я, заглядывая в иллюминатор
со своей стороны.
-- Какая? На Землю похожа?
1 2 3 4 5 6 7 8