С того дня, когда мы присоединились к основной
группе, увязшей в снегу, и Майк вправил сустав Моисею Пиклу, репутация его
была прочно завоевана.
Файнеас Пикл и Эли, как заинтересованные стороны, не могли принимать
участия в обсуждении. Поэтому нас осталось пятеро: Оливер Ломакс, Крейн,
Мэтью Томас, Майк и я. Мы собрались в задней комнате дома Эли и при свечах
начали рассмотрение дела.
Кезия утверждала, что Эли при отъезде из Маршалси имел ровно тридцать
фунтов собственных сбережений. Она взглядом обратилась к Эли, и он
подтвердил это кивком головы. Кезия одолжила ему средства, на которые он
приобрел лошадей, корову, кибитку, свиней, птицу и инструменты. Все
постельное белье, матрасы и кухонная утварь были вывезены из ее дома в
Ладгейт Хилл. И теперь Эли неблагодарно вышвырнул ее на улицу.
- О, нет, - пояснила женщина, - она не возбуждает дело против брата
из чистой злобы. Всего лишь из желания возвратить себе то, что по праву
может считаться ее собственностью, чтобы она могла войти в дом своего мужа
с приданым, подобающим порядочной женщине.
Эли выступил в своей прямолинейной манере. Он признал, что одолжил
кое-что у сестры и намеревался все это вернуть, но сделать это сейчас и
отдать все одновременно означало бы для него полное разорение и крушение
всех планов, ради которых он проделал весь этот путь.
- Если вы вынесете решение не в мою пользу, я останусь ни с чем. И у
меня не будет иного выхода, кроме как наняться на работу к какому-нибудь
хозяину. И тогда мне придется влачить существование еще в худших условиях,
чем в Англии, и к тому же я уже начал работать на своей земле.
Даже если бы я ненавидел Эли еще больше, эти простые слова все равно
проникли бы в мою душу. Мысли о незавершенной пахоте, об огромных
коричневых бороздах, проложенных на этой девственной земле, придавали Эли
уверенности в своей правоте. Нужно было быть слепым и глухим, чтобы не
понимать этого.
Изложив суть дела, брат и сестра вышли в большую комнату, оставив нас
для обсуждения и вынесения решения.
- Собственность, - сказал Оливер Ломакс, считавший себя другом Эли,
но ярый сторонник прав собственности, - не может считаться надежно
защищенной, если то, что одолжено, нельзя востребовать с какой-либо
надеждой на возврат. Нет никакого документа, оговаривающего срок
возмещения. И если Кезия хочет получить свое имущество, то должна иметь
такую возможность. Оно ведь может пригодиться Пиклу.
- Но не существует и документа, подтверждающего факта одалживания. И
я сомневаюсь, что какой-либо суд принял бы на рассмотрение заявление
Кезии, - возразил я.
- Это вам не суд присяжных, а совет справедливости, - тихо, но
настойчиво заметил Крейн. - Эли признал сам, что одалживал деньги и вещи.
- Да, признал, - снова вступил я. - Но попытайтесь ответить на
вопрос, может ли человек одалживать при условии, что его вынудят вернуть
все сразу в любой момент, не считаясь с обстоятельствами. Эли не глуп.
Подумайте: когда Пикл покидал Салем, он запасся всем необходимым, не
рассчитывая при это на имущество Кезии. Он взял все, что счел достаточным
для ведения хозяйства. Эли самый лучший земледелец среди нас. И будет
печально, если он лишится всего только потому, что злобная сварливая
женщина не может простить ему, что он не построил ей отдельного места в
своем доме. Он не выгонял ее. Она ушла сама, нарушив свое слово, и теперь
требует одобрения бесчестного поступка.
- Мы должны быть очень осторожными, - заявил мистер Томас, складывая
ладошки перед собой и любуясь ими с выражением, которое он считал
соответствующим ситуации и собственному ответственному положению. - Мы
удалены от источников закона и правопорядка, но если позволим Эли оставить
себе одолженное имущество, требуемое к возврату хозяйкой, никто не даст
никому больше взаймы, потому что станет ясно: в Зионе нет закона, и
одолжить здесь - значит забрать. Эли должен отдать все законной владелице.
Ну так я и думал. Ты же считал себя другом Эли. Но ты всегда прятался
за чужие спины. Вот и сейчас, когда ты видишь, что у Эли нет ничего за
душой, а Кезия богата, опять держишь нос по ветру!
- По крайней мере, - вступился за Эли Майк, - она могла бы подождать,
пока Эли не соберет урожай...
Но Оливер Ломакс бросил на Майка красноречивый взгляд, всем своим
видом демонстрируя, что не собирается считаться с мнением нового члена
совета и прервал его рассуждения словами:
- Спор ни к чему не приведет. Давайте проголосуем, мистер Оленшоу.
Я уже тогда понял, что Оливер Ломакс не побрезгует приложить руку к
обдиранию и низвержению Эли. При всех своих недостатках Эли во многом
превосходил Оливера, о чем последний не мог не догадываться.
Тремя голосами против двух совет решил, что Кезия должна получить
назад свою собственность. Я вызвал Эли и Кезию, каждый из них выглядел
достаточно уверенно. Я видел, что вся тяжесть вынесения приговора легла на
мои плечи, и отошел в сторону.
- Вы сами объявите свое решение, - сказал я, глядя на мистера Томаса.
- Или вы, - перевел я глаза на Оливера Ломакса. - Я полностью отрицаю свою
причастность к этому делу, но скажу следующее: если Кезия Мейкерс
настолько глуха ко всем доводам разума, что продолжает настаивать на своем
требовании, если узы родства не перевешивают для этой женщины ценность ее
имущества, я надеюсь, что Эли окажет мне честь и примет от меня лично
некоторые вещи, которые мне не пригодятся, из наследства, полученного от
мистера Горе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99