Эпикурейская физика нужна ее авторам только
для освобождения души от пустых миражей, для охранения покоя духа. Скептикам
она вовсе не нужна, и они доказывают, что она даже и невозможна. Стоический
"мудрец" чувствует себя как неподвижная стена, о которую разбиваются все
волны жизни и судьбы, - до того он умеет вырабатывать "внутреннее
бесстрастие" своего духа.
Искусство такой эпохи, конечно, будет выставлять на первый план
настроение, эмоцию, любование формой; оно становится психологистическим,
сентиментальным, риторическим, часто даже романтическим. Воспринимая мир
только в свете своего "я", рефлектирующего над своими ощущениями, художники
этого периода часто впадают в жеманность, манерность, кокетливость (таковы
псевдонаивные пастухи и пастушки Феокрита - IV - III вв.); им нередко
свойственна напыщенность, взвинченность, приподнятость (такова Кассандра у
Ликофрона - III - II вв.), галантность, внешний блеск, ученость, эффектная
изобразительность; они играют на интимных сердцещипательных струнах,
стремятся поразить, подавить, растрогать, умилить, вызвать слезы, восторг,
пафос, потрясение. Родоначальником всего этого психологизма и субъективизма
явился уже Еврипид, давший во второй половине V в., пока еще в рамках
классической трагедии, замечательные образцы, не увядавшие в течение всего
эллинизма.
Замечательно, что эллинистическое искусство впервые становится бытовым,
натуралистическим, ибо только в результате очень большой дифференциации и
абстрагирования из былого цельного мифологического мировоззрения можно было
выделить сторону чисто внешнюю, довести ее до бытовой дробности и сделать
эту последнюю основной. Под бытовой поэзией эпохи эллинизма лежит мелкий
субъект, потерявший веру в мифы и сводивший все содержание жизни на
обыденные ощущения. Это было явлением субъективизма, проявившим к тому же
мелкие, а - с точки зрения строгой классики - и выродившиеся формы.
Эллинизм является эпохой античного искусствоведения. Тут создается вся
научная литература по теории литературы, риторики, изобразительных искусств,
музыки, грамматики и т.д. Здесь следует подчеркнуть, что, с точки зрения
строгой классики, вся эта наука, весь этот александринизм, есть, конечно,
также вырождение.
д)
Эпоху эллинизма многие особенно любят принижать в сравнении с эпохой
эллинства. Действительно, если считать строгую классику идеалом, то эллинизм
есть, несомненно, падение и разложение. Однако объективный историк культуры
не может не чувствовать глубокую зависимость западноевропейской культуры
именно от эллинизма, а не от эллинства. К сожалению, слишком многие на
Западе весьма часто совмещали ханжество с неосведомленностью, полагая, что
вот-де классика - это действительно очень ценная культура, а эллинизм -
развал и разврат. Но если бы эти люди всерьез понимали, что такое религия
какого-нибудь Диониса или Деметры, то они понимали бы и то, как всегда была
недостижимо далека от буржуазного индивидуализма вся эта строгая,
непсихологическая классика и как бесконечна близко к нему всегда был именно
эллинизм с своим субъективизмом и "переживаниями". Эллинство - суровая,
аскетическая, даже какая-то жестокая, непосильная для европейского субъекта
культура. А эллинизм гораздо мягче, доступнее, человечнее. С другой стороны,
эллинизм гораздо острее, пестрее, это гораздо более эффективная,
завлекательная, пряная и кричащая культура и тем самым гораздо более
доступная для субъекта, привыкшего жить своими переживаниями. Тут много
грандиозности, движения, внешнего показа, много бароккальных извивных
размахов. И если что в Европе понимали когда-нибудь в эллинстве, то только
через призму эллинизма. В эпоху эллинизма, в связи с восточными завоеваниями
Александра Македонского и других, в Грецию хлынули огромные богатства и
началась эпоха роскоши, период какой-то сладострастной склонности к роскоши,
в которой сочетался субъективизм новой эпохи с выродившимися
объективистическими инстинктами старины. Появился двор, придворная знать с
ее иерархией, этикетом и блеском. Это уже не то время, когда Перикл жил
одинаково с последним гражданином. Цари стали требовать себе божеских
почестей, и отныне античность получает новый (или, вернее, очень старый,
догомеровский, полувосточный, полуэгейский) опыт божественности императора.
Это - тоже продукт перевода объективной социально-политической мощи истории
на язык интимной ощутимости. Вместе с богатствами в Грецию хлынули в
неимоверном количестве рабы, что превратило рабовладение в огромную
финансовую силу, с банками и биржами, со страстно выраженными
"империалистическими" инстинктами. Появилась новая социальная группировка -
интеллигенция, которая с небывалой жаждой свободного, независимого
утонченного знания и весьма изысканных ощущений заявила о своем приоритете
во всех делах культуры и резко выступила против старого
аристократически-крестьянского, а по жизни весьма демократического, наивного
и полудеревенского консерватизма. Эллинистический город - это уже не тот
старый эллинский городишко, возникший без плана, сам собой, с кривыми,
вонючими переулками и с темными, приземистыми избушками. Эллинистические
города возникли по плану, строились обдуманно, целесообразно. Улицы в них
мостились, освещались;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251