Ремесленные мастерские в эту эпоху продолжали обслуживаться в
значительной степени рабами. Но то, что явилось новостью, это - свободные
ремесленные мастерские, наличие свободных мастеров и их учеников, договоры
между мастерами и учениками, подряды, выполняемые на дому, из материалов
заказчика, и прочие черты свободного или полусвободного труда. Мало того, мы
находим тут нечто вроде средневековых цехов и гильдий, имевших своего
председателя, секретаря, казначея, глашатаев, свои здания, клубы, кассы
взаимопомощи. Есть сведения даже о факте забастовок рабочих. Но все это,
напоминая те или другие черты из феодализма и капитализма, в основе своей,
конечно, не имеет ничего общего ни с тем, ни с другим, так как все эти общие
черты вырастали все-таки на общей базе рабовладельческой формации.
в)
Вместе с новым социально-экономическим этапом не мог не появиться и новый
политический этап. Мы уже указали, что вместе с ростом демократии росли и
аппетиты, как непосредственно-жизненные, так и общекультурные. Для их
удовлетворения нужны были завоевания, ибо внутренние ресурсы после
использования старинных аристократических культурно-социальных ресурсов были
уже исчерпаны. Но большие завоевания требовали совсем других политических и
военных горизонтов. Маленький, миниатюрный классический полис был для этого
негоден. Значит, уже по одному этому должно было произойти небывалое для
классики укрупнение государств. Но это значит также и то, что Греция, как
неспособная к государственному универсализму, должна была уступить место
новым странам и пойти на потерю своей независимости. Греция попала под
власть македонских царей и римлян не потому, что те были очень сильны, а она
слаба ("слабость" не помешала Греции разбить персов в период
греко-персидских войн в V в.), а потому, что подпадение под чужую власть
делало Грецию членом огромного, а потом и универсального государства,
универсализм же повелительно требовался ростом производительных сил,
принимавших внутреннесубъективную форму. Завоевания Александра Македонского,
как и позже римские завоевания, есть не прихоть отдельных политиков и
честолюбцев, а суровая диалектическая необходимость античного
социально-исторического процесса в целом. В эту эпоху на очереди стояло
образование мирового государства вместо миниатюрного греческого полиса.
Только мировое государство могло дать ресурсы для растущих культурных и
социально-политических потребностей.
Далее, государство непосредственное (т.е. античная аристократия и
демократия) должно было перейти в государство опосредствованное, непрямое. В
самом государстве должна была произойти дифференциация, подобная той,
которая происходила в рабовладении. Государство дифференцировалось на
аппарат и на некую внутреннюю жизнь, которые до этих пор - в
аристократическом и демократическом мире классики - не были разделены и
представляли единое и неразличимое целое. Эллинизм политически
характеризуется как монархия и притом абсолютная монархия, если брать самый
принцип и целевую установку и пропускать бесконечные оттенки фактической
жизни истории. Какая-то внутренняя сила и произвол управляют здесь самим
государством, и граждане отныне общаются с этой силой не прямо, как в
классических аристократиях и демократиях, а косвенно, опосредствованно,
через аппарат государства и чиновничество, ставший отныне чем-то
неокончательным, чем-то выражающим еще другую власть. Так, в античности
появляется чиновничество как специальное сословие, ибо только здесь
появляются люди, которые посвящают себя государству, отличая его и от своей
личной жизни, и от экономической жизни, и от общекультурной. Здесь впервые
развивается сложный государственный аппарат, сложная система управления
провинциями, напряженная централизация власти и дальновидная мировая
политика.
Так возникает эллинистически-римский государственный абсолютизм,
универсализм, рационализм, чиновный иерархизм, вся эта огромная мировая
государственная машина с колоссальным административным, чиновным аппаратом,
весь этот социальный и в то же время детальнейшим образом рефлектированный
космос (получивший окончательную форму только в эпоху позднего эллинизма, в
виде римской империи), пришедший на смену миниатюрного, непосредственного,
элементарно-обозримого, наивного и "интуитивного" классического
государства-города.
г)
Совершенно ясно, что эта новая культура, возникшая в Греции в эпоху
эллинизма, уже не могла быть культурой личности в ее непосредственных
функциях производственно-технической организации рабской массы. Здесь
личность дается уже не как принцип вообще, а как внутренне развернутый
принцип. Личность здесь погружается в себя, отходит от внешнего мира,
становится аполитичной. Философы эллинизма все наперерыв вопиют нам о своей
аполитичности, проповедуют отход от общественности и государственности. Это
и стоики, и эпикурейцы, и скептики. Для всех них важен покой души,
невозмутимость внутреннего настроения, даже "отсутствие страстей". Личность
тут выступает как отдельная личность, а не как личность вообще, и ее
внутренний мир оказывается тут уже самодовлеющим. Все объективное стало
теперь для личности внешним и познает она его теперь только сквозь призму
своих внутренних переживаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251