а)
В историческом плане этот период эстетики развивается в атмосфере борьбы
аристократии и демократии.
Выше было показано, насколько тонким и глубоким становится в настоящее
время учение об античном рабовладении. Было показано, как бесконечно
разнообразна и пестра сама рабовладельческая база, начиная от грубой и
звериной эксплуатации и кончая едва заметной, часто совсем неуловимой
спецификой, и мы знаем, насколько сложно, пестро и тоже бесконечно
разнообразно соотношение этой базы с развивавшимися на ней надстройками. Так
же сложно обстоит дело и с вопросом об античной аристократии и демократии.
Историки положили много труда, чтобы понять эти термины во всей их
исторической сложности и пестроте. Тем не менее здесь еще остается много
неясного и непроанализированного. Естественно, что и предлагаемое здесь
суждение по этому вопросу пока еще не может претендовать на полную ясность и
неопровержимость.
Аристократия есть господство людей, которые обладают властью или
привилегиями на основании своего происхождения. Эти люди стоят во главе
общества в результате своей, так сказать, природной или социальной породы. В
противоположность этому под демократией, очевидно, нужно понимать такую
общность людей, которая возникла не в силу их биологического и социального
происхождения, а исключительно в силу их личной самодеятельности.
Остановимся пока на этом, не забывая, что и аристократия и демократия в
классический период в Греции были рабовладельческими.
В раннем классическом полисе преобладает аристократия, что естественно, в
силу близости аристократического принципа к родовому и первобытнообщинному
строю. Эта аристократия, пока еще далекая от позднейшей демократической
самодеятельности и от связанного с ней развития индивидуального мышления, по
необходимости мыслила космос в его самых общих чертах, с помощью пока еще
живых родовых принципов. Это была уже не мифология, а натурфилософия, однако
эта аристократическая натурфилософия выдвигала на первый план в космосе все
наиболее общее, наиболее родовое и поэтому наиболее абстрактное. Наилучшим
примером такой натурфилософской эстетики является пифагорейская числовая
эстетика. Другим таким же важным явлением в области этой начальной стадии
раннего классического периода является эстетика элейцев, или, как говорят,
элеатов.
Но вся эта начальная стадия ранней классической эстетики отражает, как
выше было сказано, не просто аристократический взгляд на жизнь, но и борьбу
аристократии с демократией. Следовательно, в эстетике данного времени мы
должны находить понимание космоса в виде борьбы частных и общих элементов и
в виде борьбы частных элементов между собою. Блестящие образцы в этом смысле
дала ионийская эстетика, из которой получили мировое значение такие
мыслители, как Фалес, Анаксимандр, Анаксимен, Гераклит, куда надо
присоединить также Эмпедокла, Анаксагора и Диогена Аполлонийского.
Окончательная победа демократии привела к выдвижению отдельных личностей,
уже стремившихся за пределы своего полиса и тем более продвинувшихся вперед
в развитии своего индивидуального мышления, под которым крылось также и
небывалое до сих пор развитие отдельного индивидуума. Латинское слово
"индивидуум" переводится по-гречески как "атом". То и другое указывает на
неделимость, т.е. на неразрушимость, полную самостоятельность и максимальную
самодеятельность. Вот почему атомизм Левкиппа и Демокрита является
максимальным достижением демократической эстетики всей ранней греческой
классики (это утверждение надо понимать как преобладающий принцип, а не как
конкретно-историческую картину всей эстетики атомизма).
б)
Чтобы продемонстрировать всю сложность применения к античной эстетике
таких непроанализированных с надлежащей точностью принципов, как
аристократия и демократия, приведем несколько примеров.
Пифагорейцы обычно трактуются как представители аристократии. И
действительно, то, что числа стоят у них над вещами и управляют этими
вещами, указывает на примат абстрактной всеобщности над материальной
действительностью. То, что они учили в перевоплощении душ, связывая с этим
необходимость аскезы и мистического восхождения в безмолвии, - это тоже
выделяло их из круга обыкновенных людей и даже заставляло некоторые из их
учений сохранять в тайне от непосвященных. Подобного рода особенности
древнейшего пифагорейства, несомненно, делают его чем-то аристократическим.
Но даже и эти особенности довольно мало говорят об аристократизме, если его
понимать как принцип породы или какого-либо физического или социального
отбора. Ведь в пифагорейских общинах мог участвовать, и фактически
участвовал, не обязательно только родовитый аристократ. Напротив, учение о
всеобщем переселении душ имело всеобщее значение не только для аристократов
и демократов, но даже и для рабов. Оно, таким образом, было своеобразной
попыткой взорвать всю рабовладельческую формацию изнутри. Ведь душа
аристократа, по учению пифагорейцев, могла переселиться в раба и наоборот.
Следовательно, сама субстанция души мыслилась здесь и не рабовладельческой,
и не рабской, и не аристократической, и не демократической. Почему же мы
должны считать пифагорейцев сторонниками обязательно аристократии?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251