рнуть его ФОРМУ и показать ее на плоскости со всех сто-
рпн ТУТ давалась фигура как бы вращающегося предмета.
Гтпгта же должны быть причислены и экспрессионисты. По
рявнению с футуристическим нагромождением форм и кра-
гпк чкспрессионизм вернулся отчасти просто к предметной
изобразительности- Однако это пространство, несомненно.
гпгткржит в себе временную координату. Это пространство в
нркоторых случаях (Шагал) можно понимать как сновидчес-
кпс. ТУТ - те же предметы, что и наяву, но веши этого про-
гтрянства совершенно свободны от всяких УСЛОВИЙ и границ
пространства <трех измерений> и не нуждаются ни в каких ме-
ханических УСИЛИЯХ для преодоления пространства. Такую
<СДВИНУТОСТЬ> и свободную сопоставленность предметов мы
находим напр., v ТТТягагта, v которого шествуют, как бы по
воздуху. Агасферы, мебель, люди. как бы повисая в воздухе.
Это пространство не восприятия, но представления. Это - не
то. как веши существуют и как воспринимаются, но то. как
они представляются. Отсюда- напр.. склонность многих экс-
прессионистов писать веши так. как будто они видимы по
косой линии сверху- нарушение пространственной и времен-
ной последовательности- введение одновременности там. где
должна быть последовательность, и пр. В некоторых же тече-
ниях <беспредметного> чкспркссионизма пространство дема-
териализовалось окпнчятепно У Кандинского, напр.. нетни-
какой ориентировки ня предмет Зритель уже не созерцает, а
ощущает движение, кякптп-тп <покосмического хаоса>. Это -
само ВОППОШР.ННОР. птрипянир НГ.ЯУОЙ оргянидованности.
Это - хаос, протеста против всячег.урй <гармонии> современ-
ной цивилидатгии пн тоттп рячрушяр.т, ничего не со.чилая.
?L М. Тарябукин сгтряпгмнярт- Позднем бпроуп) прш-нугтяг-трмняя прптиноркчивяя, поп-
Паа Порывистой уртррмгтеннпгти <ПУНШ> готики в .чтих ПОЗД-
НИХ проявттр.нияу e.Rpnnpuf-nrn ис.кугс.-тпя и прр.пг.тяття в виде
взволнованного морд ь-ряпу м нрпргянн-швянногп уяог.я исте-
ДИческих композиттий> Но что, конечно, гораздо более прин-
297
ципиальный хаос. превосхоляший лаже католическую исте-
рию готики и лишенный ее миросозерцательных основ и
скреп.
В результате везде мы тут видим, как миф (в данном случае
в живописи) определяется своим глубинным личностным ос-
нованием, но не есть оно само, ибо ясно, что он - только одно
из многих его проявлений. По нему, по его структуре видим,
каков характер выставляемого тут личностного бытия. Даль-
нейших примеров можно и не приволить. С точки зрения
коммунистической мифологии не только <призрак ходит по
Европе, призрак коммунизма> (начало <Коммунистическо-
го манифеста>), но при этом <копошатся гады контрреволю-
ции>, <воют шакалы империализма>, <оскаливает зубы гидра
буржуазии>, <зияют пастью финансовые акулы> и т. д. Тут же
снуют такие фигуры, как <бандиты во фраках>, <разбойники с
моноклем>, <венценосные кровопускатели>, <людоеды в мит-
рах>, <рясофорные скулодробители>... Кроме того. везде тут
<темные силы>, <мрачная реакция>, <черная рать мракобесов>:
и в этой тьме - <красная заря> <мирового пожара>, <красное
знамя> восстаний... Картинка! И после этого говорят, что тут
нет никакой мифологии
4. Итак, миф возможен без религии. Но возможна ли рели-
гия без мифа? Строго говоря, невозможна. Ведь под религией
мы понимаем субстанциальное самоутверждение личности в
вечном бытии. Конечно, такое самоутверждение может и не
зацветать специальным мифом. Пост и всякое подвижничест-
во есть религия, но тут могут и не работать специально энер-
гийно-построяющие функции, могут не возникать картинные
образы, отражающие подвижническую жизнь в мифе. Однако
необходимо иметь в виду, что уже сама подвижническая жизнь
есть жизнь мифическая. Религия может до некоторых пор не
выявлять своего мифа. Но это делается не потому, что религия
сама по себе не мифична или не предполагает мифа, но лишь
чисто временно, до тех пор, пока она еще не выросла в само-
стоятельный и цельный организм. Религия есть вид мифа, а
именно мифическая жизнь, и притом мифическая жизнь ради
самоутверждения в вечности. Стало быть, миф не есть рели-
гия; миф охватывает и разные другие области; миф может
быть в науке, в искусстве, в религии. Но религия не может
быть без мифа. И не только потому, почему не могут быть без
Nohl Н. Stil und Weltanschaiiung. Jena.
много ДРУГИХ подобных примеров
298

1920 - книга, содержащая
мифа наука и искусство. Последние две области, вырастаю-
щие на некоторых специальных изолированных функциях
духа, поневоле погружаются в недра мифического сознания,
как только мы начинаем говорить о них как о реальных эпохах
в истории культуры. Религия же, кроме этого общеисторичес-
кого мифологизма, уже по самой своей природе чрезвычайно
близка к мифу. Ведь она есть по преимуществу бытие лич-
ностное, синтетическое, а не изолированно-абстрактное само-
утверждение личности. Она в самом своем принципе уже со-
держит нечто мифическое. Она не может не зацвести мифом.
Нельзя, напр., быть христианкой и ходить с оголенными
выше колен ногами и оголенными выше плеч руками, как это
требуется по последней моде 1925-1928 гг. Я лично терпеть
не могу женщин с непокрытыми головами. В этих последних
есть некоторый тонкий блуд, - обычно мужчинам нравящий-
ся. Также нельзя быть христианином и любить т. н. изящную
литературу, которая на 99% состоит из нудной жвачки на тему
о том, как он очень любил, а она не любила, или как он изме-
нил, а она осталась верной, или как он, подлец, бросил ее, а
она повесилась, или повесилась не она, а кто-то еще третий, и
т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87