У всех руки были измазаны сажей, и только у него одного ладони остались чистыми, не замаранные прикосновением к горшку Гунии.
В воздухе пролетел камень и угодил ему в щеку.
- Это неправда! - заревел он. - Неправда! Я не трогал одеял Гунии.
Второй камень рассек ему кожу на лбу, третий просвистел над самой головой. Великий крик мести разнесся далеко кругом, люди шарили по земле, ища, чем бы кинуть в провинившегося. Симэ пошатнулся и упал на колени.
- Я пошутил! Только пошутил! - закричал он. - Я взял их, только чтоб пошутить.
- Куда ты девал их? - Визгливый, пронзительный голос Скунду точно ножом прорезал общий шум.
- Они у меня дома, в большой связке шкур, что висит под самой крышей, - послышался ответ. - Но я только хотел пошутить, я...
Симэ наклонил голову, и на него обрушился град камней. Жена Симэ плакала, уткнув голову в колени; но маленький его сынишка, хохоча и взвизгивая, бросал камни вместе с остальными.
Гуния уже возвращалась, переваливаясь под тяжестью драгоценных одеял. Скунду остановил ее.
- Мы бедные люди, и у нас ничего нет, - захныкала она. - Не обижай нас, о Скунду.
Толпа отступила от вздрагивающего под грудой камней Симэ, и все взгляды обратились на маленького шамана.
- Разве я когда-нибудь обижал своих детей, добрая Гуния? - отвечал ей Скунду, протягивая руку к одеялам. - Не такой я человек, и в доказательство я не возьму с тебя ничего, кроме этих одеял.
- Мудр ли я, дети мои? - спросил он, обращаясь к толпе.
- Поистине ты мудр, о Скунду! - ответили все в один голос.
И он скрылся в темноте с одеялами на плечах и сонным Джелксом под мышкой.



1 2 3 4 5