Вчера им вручали медали «За особые заслуги». Через каждые пять – шесть лет их вызывают и в обстановке торжественной конфиденциальности вручают очередную побрякушку; получил, расписался, а заодно – напомнят про подписку о неразглашении.
В первый раз прибыли почти все. Награды вручали в десять этапов – тысяча человек в неделю; каждый на что-то надеялся – раз вызвали, значит, не забыли. Вчера – же набралось едва более сотни; очень многие за эти тридцать пять лет умерли, другие, просто не захотели приехать. Зачем? Все-равно, здоровья от лишнего кусочка металла не добавится, а о подписке каждый и так помнит.
Собственно, Брангор приехал вовсе не ради наград; он записался на прием к генералу Грюнеру, бывшему командиру пехотного взвода, в котором служил Данг. Сейчас, Грюнер, начальник отдела обеспечения Министерства обороны; он должен помочь. Дашу ведь немного на-, до – место в пансионате для инвалидов, либо, на худой конец, бесплатное лечение; его скудной пенсии уже не хватает на врачей, да и обслуживать себя стало трудно. Брангор вздохнул и поднявшись, пристегнул стоящий у кровати биопротез. Сегодня в десять он должен быть на приеме; генерал не станет ждать…
– Собственно, чем я могу помочь? – Произнес Грюнер после долгой паузы и, повертев между пальцами карандаш, спрятал его в нагрудный карман, – ведь для оформления вас в пансионат необходимо заключение коллоквиума госпиталя, в котором произведена операция. – И словно ставя точку, посмотрел бесцветными, как лед глазами. – Но, если хотите, можете убедиться, – он высокомерно улыбнулся и нажал несколько клавиш компьютерного пульта. На экране монитора тут же всплыла информация о Данге: «Пехотинец Данг Лэнг Брангор, впоследствие – стрелок боевого глайдера. Прохождение службы с… по… годы. В …году уволен в запас. Данные о ранениях – не сохранились.»
– Это информация архивов, – пояснил генерал и фривольно махнул рукой, отключил компьютер. – К тому же, самого госпиталя давно нет, так что… Не думаю, что министр подпишет ваше ходатайство.
– Да, я понимаю. Это была секретная война! – закипая от ярости, Данг вскочил с кресла и несколько раз топнул биопротезом. – А вот эта пластиковая нога? Куда вы ее денете?! А эти легкие?! Эта печень, что никуда не годится?! Это тело, которое все помнит?!
– Уж не думаете ли вы разгласить секретную информацию? – Стальным тоном Грюнер обрубил его истерику и оглядел с ног до головы презрительным, прокаливающим насквозь взглядом.
…Лейтенант Грюнер бросил шашку в термитники оттуда, и оттуда, как горох посыпались аборигены; детеныши, и взрослая особь женского пола. – Огонь! – Грюнер выхватил бластер и располосовал матку термитов. – Огонь! – И он бросил вторую шашку в лаз.
Данг вдруг почувствовал, что не может стрелять; лицо стянуло судорогой и волосы под шлемом зашевелились. – Это же обыкновенные пацаны: пацаны и девчонки. – Кровь в висках застучала, будто дюжина молотобойцев кинулась разносить изнутри череп. – И пищат, будто земные… на них еще нет панцирей: кожа, как у креолов.
– Что стоишь?! – В глазах Грюнера только белая свирепость. И он с ходу срубил двух детенышей, пытавшихся скрыться в сельве. – Огонь!
И Брангор, повинуясь приказу, начал палить куда попало…
– Так, что, подписка о неразглашении для вас не закон? – Генерал вновь окинул Данга холодным прокаливающим взглядом.
Данг остановился на полуслове, словно от удара по лицу, и с трудом проглотив удушающий комок, снова сел в кресло.
– Нет, законы я признаю, – хрипло произнес он, – но мы уничтожили цивилизацию биогенов, а теперь делаем вид, что ничего не случилось.
– Мы были вынуждены, – равнодушно отозвался генерал, – они управляли НИЧТО, мы – нет. – Он вынул из ящика стола щеточку и смахнул пылинку с рукава кителя, – на запрос о взаимодействии ответили отказом.
– Да-да, конечно, – Брангор уже начал отходить от недавней вспышки, – они начали захватывать наших колонистов.
– Разумеется, – генерал прекратил очищать китель от несуществующей пыли и. спрятал щетку назад, в ящик стола. – Все, чем я могу помочь – это единовременная компенсация, в размере тридцати процентов от пенсии.
– Нет, благодарю, – Данг тяжело поднялся и хромая, ампутированная нога снова начала ныть, пошел на выход. Около двери оглянулся: Грюнер – упитанный и самоуверенный словно боров.
И тут же, картинка из прошлого: НИЧТО окружило базу непроницаемым черным кольцом. Лейтенант Грюнер, пуская кулаки направо и налево, прорывается к механическому мосту…
Блангор еще раз окинул взглядом упитанное генеральское лицо и, кивнув, вышел из кабинета.
Покинув департамент Министерства Обороны, Данг направился вниз по широкой парадной лестнице и чуть не сбил с ног своего армейского кореша, оператора связи Ренуара, со странной кличкой – Штабной философ; в свое время они прошли, что называется – огонь и воду, и Ланг впоследствии защищал его от насмешек и унижений пехотинцев, обычных по отношению к слабым и странным.
– Данг, дружище, – от Жака перманентно пахло букетом вин, – я знал, что мы здесь встретимся. Ха-ха, дьявол тебя дери! На груди Ренуара болталась новенькая медаль.
Брангор приветственно обнял друга и несколько раз хлопнул его по плечу, лишь затем щелкнул ногтем по хромированной штамповке. – Не стыдно?
– С чего бы? – Жак картинно развел руками, – ты ведь тоже получил это?
– И тут же отправил в мусоропровод, – ернически отозвался Данг и увлек Жака за собой, – но, вообще-то я здесь по другому вопросу… да, разве у них что добьешься.
– Это верно, – Жак снял медаль и спрятал ее в карман, – кому мы нужны?
1 2 3 4 5 6 7