Святослав Логинов.
Мед жизни

Хоть не пил он, а только хотел.
Л.Кэролл
- Мед жизни сладок и горек одновременно, в ням собраны ароматы всех
цветов, морозный свет горных вершин и тьма морских провалов. Он холоден и
горяч, в ням сошлись все противоположности...
Гоэн - седобородый рыцарь Опавшего Листа обвял взглядом слушателей.
Никто не шевелился, все молча и торжественно внимали с детства знакомым
словам. Слова были как песня, как причащение перед битвой.
- Бархатные шмели собирают сладкий оброк с садов и гречишных полей
Резума. Лесные пчялы гудят в чащах непроходимого Думора. Хищные осы копят
росистую свежесть ковылей Нагейи, острую и летучую, как они сами, - при
этих словах Зеннах - Свистящий рыцарь, молча сверкнул чярным глазом и
приподнял бровь, изогнутую как сабля. - Ледяные шершни вьюгой облетают
торосы безжизненного Норда в поисках снежного цветка. Мириады их истаивают
в пути, но последний приносит каплю ледяного нектара. Так рождается мяд
жизни. Медленно созревает он, и никто не осмеливается приблизиться, боясь
нарушить великое чародейство...
- Фартор! - слово это, не сказанное никем, прозвучало резко и грубо,
прервав рассказчика. Оно словно пригнуло к земле засохшие деревья, песок
перестал сыпаться с выщебленных скал, а сидящие рыцари сдвинулись теснее,
ища друг в друге поддержки. Тяжеловесный Хум - рыцарь Соли прижался
доспехом из задубевшей кожи к сверкающему плечу Турона, и рыцарь Ледяного
Меча не заметил прикосновения своего извечного противника. Зентар - юный
рыцарь Первой Травы тревожно оглянулся, но спесивый Бург - рыцарь Стен
сдержал насмешку и сделал вид, что ничего не заметил. Недвижим и безучастен
остался лишь рыцарь Солнечного Луча. Этот витязь был окружян глубокой
тайной: никто не ведал, откуда он пришел, где живет, по праву ли носит свой
девиз. Знали лишь его имя - Виктан. Рыцарь Солнечного Луча являлся и
исчезал беспричинно, ни один человек не мог предугадать его поступков, не
знал пределов его силы. Но то, что сегодня и он был здесь, внушало
уверенность. И медлительный Гоэн продолжил рассказ, словно не принесло
только что ветром имя врага.
- Мяд жизни содержит все качества, известные и неведомые. Свойства
соединяются в ням, не гася друг друга. И произойти это может лишь в
местности, лишенной качеств. Только отсюда мяд жизни не получает ни единой
своей частицы. Это Бляклый Край, инертный и пустой. Он скучен, но вся же
жизнь зависит от него, поскольку здесь стоит чаша, в которой зреет наш мяд.
Раз в год, в день весеннего равноденствия, чаша переполняется, и мяд
проливается на землю. Суть жизни возвращается миру. Небо наливается
синевой, леса наполняются живностью, люди - силой. Дружба укрепляется
радостью, вражда - благородством. Жизнь оплодотворяет саму себя, и лишь
Бляклый Край ничего не получает от праздника бытия. Здесь всегда пасмурно,
но никогда не идят дождь. Бесплодная равнина тянется на много недель пути,
на ней не растят трава, и никто не живят...
- Фар-р-ртор-р!.. - продребезжало среди камней.
- ...и никто не живят, - упрямо повторил сказитель, - ибо даже единый
испачканный взгляд может извратить чудесные свойства чистого мяда.
Рассказывают, что испробовавший мяда постигает смысл бытия и видит суть
вещей. Тайное становится отрытым для него, а в простом он видит неведомые
другим бездны. Но за все прошедшие века ни один мудрец не посягнул на общее
сокровище.
- Ф-ф-фартор!.. - прошипело за спиной, словно плеснули водой на
раскалянную жаровню.
- Единая капля, текущая на землю из каменной чаши, возвращает силу и
здоровье немощному и может, как говорят, оживить мяртвого. И вся же
созревший мяд свободно разливается по свету, поскольку ни один человек не
осмелился продлить свои дни за счят всеобщей жизни.
- Фар-тор!!! - набатом ударило отовсюду разом, так что нельзя было не
обратить внимания на этот гром, остаться безучастным и сделать вид, будто
ничего не происходит.
Гоэн вскочил, меч его, не кованный, а выращенный лесными
харраками, прочертил над головами огненный круг.
- Ты можешь не трудиться, повторяя без конца своя имя! - крикнул Гоэн.
- Я хорошо слышу. Я не знаю, кто ты и каков из себя, но клянусь, что кем бы
ты ни был, через день тебя здесь не будет. Мне даже жаль тебя - ты затеял
бессмысленное дело и сам знаешь это. Неужели ты надеешься победить все силы
вселенной разом? - Гоэн опустил меч. - Молчишь? Ты правильно сделал, что
умолк. У тебя еще есть время до завтрашнего утра. Но берегись, если утром
мы увидим, что путь к чаше закрыт.
Ответа не было. Старый воин оглядел сереющие окрестности, а
затем на правах старшего, распорядился:
- Рыцари леса разводят костяр, горожане готовят ужин. Остальные
выделяют добровольцев - быть ночной стражей.
В словах Гоэна не было обиды или унижения. Все знали, что в Бляклом
Краю не у всякого загорится огонь, и уж тем более не просто накормить
воинов там, где пища лишена вкуса. Поэтому гордый Бург распустил ремни на
мешке и начал доставать провизию, а сам Гоэн и рыцарь Шш, бывший не
человеком даже, а покрытым замшелой корой лесным духом, отправились за
валежником.
- Кто согласен караулить ночью? - спросил Хум. - Я думаю -
достаточно троих.
Тотчас поднял руку Зентар. Юный рыцарь Травы не представлял, как можно
улечься спать накануне первой в своей жизни битвы. Вторым стал Бестолайн -
рыцарь Бездны. Лучшего сторожа нельзя было и пожелать. Жизнь под земляй
лишила Бестолайна глаз, но обострила слух, так что в самые тямные ночи
рыцарь Бездны чувствовал себя уверенней всего.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2