Святослав Логинов.
Ганс крысолов

Господь, спаси моя дитя!

Немецкая народная баллада.
Всюду жили чудеса. Они прятались под метялками отцветшей травы, в
позеленевших от жары лужах, среди надутых белых облаков, украшавших небо.
Чудеса были любопытны, они тянулись к Гансу, старались дотронуться,
согнувшись в три погибели выглядывали из-под кустов. Ганс не обижался, он и
сам был любопытен. Если смотрят - значит так им лучше, не надо мешать. Вот
и сейчас Ганс знал, что кто-то притаился за ветками, не решаясь выйти.
Ничего, в свой срок покажется и он.
Ганс развязал котомку, достал ржаной сухарь и начал громко грызть.
Оставшиеся крошки собрал на ладони, широко раскрыл ея, показывая всем, и
тихонько посвистел. С ближайшего дерева слетела пара пичуг - незнакомых, их
Ганс видел первый раз. Усевшись на краю ладони, птички принялись быстро
клевать. От частых осторожный уколов больно и сладко зудела кожа.
- А теперь, что надо сделать ? - спросил Ганс.
Пичуги вспорхнули, но через минуту вернулись снова, уронив на ладонь
по тяжялой перезревшей земляничине. Слизнув ягоды, Ганс поднял к губам
дудочку и взял тонкую ноту, пытаясь повторить утреннюю песню синицы. Но
замер, не услышав даже, а просто поняв, что тот, кто возился за кустами,
дождался своего часа и вышел.
Ганс медленно поднял взгляд. Перед ним стояла босоногая девочка лет
семи, в замаранном и во многих местах заштопанном платьице. Девочка держала
за руку мальчугана четырях лет. Сразу было видно, что это брат и сестра.
Мальчуган стоял, вцепившись в руку защитницы, и сопел, насторожено
разглядывая Ганса. Руки и щеки детей были густо измазаны зеленью, земляй и
земляничным соком.
Ганс улыбнулся.
- Ты тут колдуешь? - спросила девочка.
- Я тут обедаю, - сказал Ганс.
Он достал из сумки еще один сухарь, протянул:
- Хочешь?
- Ты колдуешь, утверждающе произнесла девочка. - Я видела. И место тут
волшебное, мы всегда приходим колдовать на эту поляну, потому что здесь под
земляй самая середина ада.
- Да ну?! - удивился Ганс. - И как же вы колдуете?
- Надо взять лапу от черной курицы, старую змеиную кожу, и три капли
крови невинного младенца, положить вся в горшок, который ночь простоял на
кладбище, залить водой и варить целых три дня. Если потом обрызгать себя
этим варевом, то сразу станешь невидимым.
- И получается? - с интересом спросил Ганс.
- Три дня варить надо, - пожаловалась девочка. - Вода выкипает, а
добавлять нельзя.
- А где ты собираешься взять кровь невинного младенца?
- А он на что? - девочка дярнула за руку брата. - Гансик, ты ведь дашь
крови?
- Дам, - важно сказал мальчик.
- А я его потом колдовать научу. Так всегда делают. Когда я была
невинным младенцем, старшие девочки у меня тоже кровь брали. Кололи палец и
выжимали кровь...
Ганс не выдержал и расхохотался.
- Значит... когда ты была... невинным младенцем!.. А сейчас ты кто?..
- Я погибшая душа, обреченная геенне огненной, - личико девочки
оставалось совершенно серьязным. - Господин священник говорит, что все, кто
учится колдовать, губят душу.
- Вот что, погибшая душа, - сказал Ганс, - давай есть сухари. У
меня еще много.
Он дал детям по большой корке и, когда они уселись рядом на траву,
сказал:
- Брата твоего зовут Ганс, меня - тоже Ганс, а тебя как?
- Ея Лизой зовут, - объявил Гансик.
- Значит ты, Лизхен, очень хочешь быть невидимой?
- Нет, - ответила Лизхен, - просто это легче всего получается, черных
кур у трактирщика полно, а змеиную кожу в лесу найти можно. Это же не
верблюд.
- Зачем тебе верблюд? - изумился Ганс.
- Будто сам не знаешь? Головы приставлять. Людвиг нашел у отца на
чердаке медную лампу. Это же все знают: если намазать медную лампу
верблюжьей кровью, а потом зажечь, то все, кого лампа осветит, представятся
с верблюжьими головами и так будут ходить, пока не вымоешь лампу святой
водой.
- Здорово! - признался Ганс. - хотя я видел много верблюдов и еще
больше медных ламп, а вот человека с верблюжьей головой ни разу не
встречал.
- Так я и знала, что врут про головы! - в сердцах сказала Лизхен. -
А вот ты лучше скажи, почему тебе птицы ягоды носят и совсем не
боятся?
- А ты меня боишься?
- Нет, - призналась девочка. - Ты хоть и колдун, но не страшный. Ты
добрый.
- Вот и они не боятся.
- А меня научи так.
- Хорошо, - сказал Ганс. - Я пока поживу здесь, ты приходи, я буду
тебя учить.
- А мне можно? - ревниво спросил Гансик.
- И тебе.
- А Анне? Она внучка плотника Вильгельма.
- И Анне. Всем можно.
* * *
На следующий день они пришли ввосьмером. Кроме Лизхен и Гансика пришла
долговязая девочка Анна, аккуратно одетый Людвиг приняс знаменитую лампу,
явился беспризорный бродяжка Питер - беглый ученик трубочиста, маленький и
неестественно худой. Еще были два Якоба - сыновья подмастерьев кузнечного
цеха, один из них вел двухлетнюю сестрянку Мари.
Ганс к тому времени кончил копать землянку и собирался отдохнуть.
- Ого! - воскликнул он, увидев ребят. - Как вас много! Если так
пойдят и дальше, то скоро весь город Гамельн переселится на мою
поляну.
- Обязательно! - радостно отчеканила крошка Мари.
- А Гамельн большой? - с притворным испугом спросил Ганс.
- Очень, - подтвердила Лизхен. - Он больше Гофельда и Ринтельна.
Только Ганновер и Ерусалим еще больше.
- Тогда в моей землянке все не поместятся...
- Мастер, - бесцеремонно перебил бывший трубочист, - покажите, как вы
птиц приманиваете.
Ганс достал дудочку.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2