— 1653 десятитысячных, если захват раструба фотодатчика не превышает двенадцати градусов, — повторил старнан.
— Погрешность вычислений?
— Не выше ноль целых, четыре нуля пятнадцать процента.
— Так-так-так, — чуть ли ни пропел Пшу, — славненько, чудесненько и просто замечательно.
Он уже почти до конца выстроил кривую зависимости и готов был проэкстраполировать ее, когда его внимание привлёк посторонний шум. Доктор вытянул шею и глянул через плечо сидящего напротив мозгосчёта — действительно, неподалёку какой-то фрейзер из третьеранговых пришёл в необычайное возбуждение. Он даже вскочил из-за стола, расположенного в нише рядом с ребристым кожухом обогатителя и теперь что-то громко втолковывал напарнику с погонами субкапитана.
— Каковы очередные параметры Энто, Инто и Юва квадратичное, господин ревнитель? — поинтересовался мозгосчёт у Тэйтуса, и на миг его обычно рассеянный взор обрел осмысленность.
— Тихо! — прикрикнул на помощника Пшу. — Дай выяснить, в чём там дело.
Мозгосчёт сник. Он не мог врубиться, почему ему заткнули рот и больше не дают необходимых для вычислений параметров. Ведь вычислять так интересно.
Вскоре характер претензий фрейзера к субкапитану стал понятен Тэйтусу. Во многом из-за того, что тот называл вещи своими именами и к тому же не выбирал выражений.
— Нет, — громко настаивал он, — ты мне признайся, давно ли корабельный дальномер проходил оптический контроль? И ради благого Мурайи не увиливай от ответа, я всё равно выясню правду!
Субкапитан побагровел, но оправдываться не стал, а поклялся всеми святителями, что поверку приборы проходили не далее, чем малый месяц назад, на орбите Уариша, а регламентом оптического контроля предусмотрен срок в три раза больший.
— Лжёшь, злопоух! Не может врать дальномер, если он поверен. А он врёт, с места не сойти.
Субкапитан что-то тихо сказал, на что его оппонент разъярился ещё пуще:
— Ты у меня под погребальные колокольцы загремишь! Я тебя на шесть локтей в землю зарою и сам сверху присяду! Ишь ты, распоясался — не поверенным прибором пользоваться заставляет! Меня, героя Перпендикулярной Перестрелки на плацдарме у стен цитадели Узорчатых Братьев!
Нет, подумал Тэйтус, так дальше работать невозможно. Надо прекратить этот базар. Эх, вмешался бы кто-нибудь… А почему кто-нибудь? Почему не я? Ревнитель имперских стандартов не только имеет право вмешаться в дрязги между офицерами младше его по званию, ни и просто обязан это сделать (Параграф 211-й Е, подпункт Дабо)!
Он поднялся, и направился к эпицентру конфликта.
— В чём причина вашего недовольства, фрейзер? — поинтересовался он.
— Недовольства? — переспросил вахтенный, узнав главного корабельного идеолога. — Берите выше, господин ревнитель, речь идёт об акте саботажа, если не о диверсии.
И он, не взирая на беспомощные попытки субкапитана противостоять его напору, изложил причину, побудившую героя Перпендикулярной Перестрелки поднять гвалт в командирской рубке. Выяснилось, что данные, снятые две вахты назад с оптического дальномера, который фиксирует расстояние до Зет-03, ничуть не уменьшились за истекший период, хотя корабль должен был пройти расстояние в несколько миллионов дневных переходов. Причина, естественно, коренится в неисправности дальномера, который по вине субкапитана не прошел в нужное время очередной поверки.
— Что ответите, господин субкапитан? — строго вопросил Тэйтус, примеряя на себя роль третейского судьи.
— Дальномер в полном порядке. Вот запись о поверке, которую я производил самолично по определению расстояния от базовой величины до обоих спутников Уариша — Глува и Эждеки.
Он протянул толстую тетрадь с закладкой на нужной странице.
Предъявленный документ полностью подтверждал его слова.
— Дальномер направлен на Зет-03? — спросил Тэйтус.
— Конечно. Он предназначен фиксировать оставшийся путь до цели, а нашей целью является, именно Зет-03.
— А можно направить его на какую-ту другую цель? Временно?
Субкапитан пожал плечами.
— В принципе ничего невозможного в этом нет. Сейчас вызову мозгосчёта из своей бригады, пусть просчитает, на сколько градусов необходимо повернуть приёмную трубу дальномера, чтобы определить расстояние, отделяющее броненосец, например, до Уариша.
— Не надо никого вызывать, — возразил Пшу. — У меня под рукой свой мозгосчёт.
Он подозвал прикомандированного старнана, и субкапитан объяснил условия задачи. Через минуту в поворотный механизм дальномера поступили необходимые команды управления.
Замеры производились через каждые четыре секунды. Расстояние до Уариша возрастало ровно на столько, сколько проходил за четыре секунды «Шкеллермэуц» на крейсерской скорости.
Потом дальномер вернули в исходное положение. Как ни удивительно, расстояние до Зет-03 не уменьшилось.
— Ничего не понимаю, — сказал озадаченный фрейзер. — Если дальномер исправен, значит, за две вахты броненосец не приблизился к планетоиду ни на локоть.
Тэйтус раздумывал не долее секунды.
— Значит, Молекулярный Экран снова принялся за свои шутки, — объяснил он. — Связи с Зет-03 у нас, конечно, нет?
— Откуда? — пожал плечами фрейзер. — Мы — в зоне радиомолчания.
— Стало быть, сообщить на планетоид о сложившейся ситуации мы не в состоянии, — констатировал астроном.
— Мне кажется, — подал голос реабилитированный субкапитан, — надо поставить в известность Его Блистательность. У него опыт восприятия Глубокого Вакуума не чета нашему.
Мысль была дельная. Среди офицеров флотоводец Инхаш-Брезоф пользовался репутацией командира вдумчивого, а не карьерного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95