Жозефина Мутценбахер - 2


«Жозефина Мутценбахер. Мои триста шестьдесят пять любовников»: Институт соитологии; СПб.; 2004
ISBN 5-9637-0013-2
Аннотация
Данная книга является продолжением истории жизни знаменитой венской проститутки Жозефины Мутценбахер в ее зрелые годы. Говорят, что когда Жозефина Мутценбахер умерла, за ее гробом следовала шестикилометровая процессия, не исчерпавшая и четверти ее любовников.
Под псевдонимом автора этой книги скрывается австрийский писатель Феликс Зальтен – автор всемирно известной сказки «Олененок Бемби» и многих других детских и взрослых книг.
Эта книга, как и трилогия в целом, адресована искушенному читателю не моложе 18 лет.
Жозефина Мутценбахер
Мои триста шестьдесят пять любовников
***
Всегда полезно и интересно, завести себе что-нибудь наподобие дневника. Человеку впоследствии доставляет большую радость перечитывать иногда подобные тетрадки и, таким образом, воскрешать в сердце воспоминания о некоторых сюжетах и персонажах, украшавших когда-то твою жизнь или, случалось, отравлявших её, в ту пору, когда кровь проворнее и горячее бежала по жилам. Ты видишь, как, старея, становишься рассудительнее – правда, многие и с возрастом не умнеют – и иной раз не можешь удержаться от смеха, когда припоминаешь те или иные забавные происшествия. А, читая о временах, когда твои дела шли из рук вон плохо и судьба, казалось, вот-вот пойдёт под откос, ты радуешься тому, что все это давным-давно миновало, и фортуна снова повернулась к тебе лицом. И опять же лишний раз убеждаешься в том, что старая истина «Лихо всякого на истинный путь наставит» нисколько не утратила своей актуальности, во всяком случае, для большинства.
Таким образом, я взяла себе за правило, время от времени усаживаться за бюро и записывать на бумагу всякую всячину из своей жизни, и сегодня уже старухой – да-да, не спорьте, уже старухой – я с большим удовольствием перелистываю собственные жизненные истории. Эти страницы, однако, после моей смерти должны быть преданы огню. Ведь я писала их ради своего удовольствия, а не на потеху другим, и даже не для своих ближайших родственников. Я прожила жизнь в соответствии с требованиями собственной природы и постоянно старалась причинить как можно меньше вреда другим людям. «Сварливой бабой», как выражаются у нас в Вене, я, мне кажется, тоже никогда не была, и со мной всегда всё можно было уладить миром. То, что в моём ремесле постоянно царят беспрерывные дрязги, сплетни и пересуды, всегда случаются всякого рода грубые сцены и выходки, к сожалению, правда и никуда от этой правды не денешься. Однако я никогда не была злопамятной, хотя мне самой частенько доставалось, что называется «на орехи». Впрочем, мужчинам очень нравилось проводить со мной время, и они платили за это щедрой монетой, а случалось, я встречалась с ними безвозмездно, потому что всегда охотно вступала в половые связи. Несколько раз я была на грани того, чтобы меня изрядно поколотили, однако мне всякий раз удавалось вовремя «улизнуть нализавшись», как говорят у нас в Вене. Всё это я вычитываю сейчас из своего дневника. Однако я совершенно против того, чтобы другие удовлетворяли своё сладострастие, читая то, во что я вложила всю душу. Если кто-нибудь желает получить удовольствие, пусть ищет его в собственных половых сношениях. Я совокуплялась, прежде всего, для себя и делала это превосходно. Однако читать о совокуплении для такого человека, как я, нет ни необходимости и ни особого удовольствия. Читать о пережитом кем-то спаривании для меня равносильно размышлению о вчерашнем подогретом ужине. Исходя из подобных предпосылок, было бы лучше, если бы мой дневник действительно бросили в камин, поскольку всё изложенное в нём, касается меня и только меня лично.
Я уже рассказывала, как была «выдрессирована» нашим квартирантом и его любовницей и выведена на панель. Они основательно обучили меня всяким премудростям, и я многое пережила. Каждый день я сталкивалась с чем-нибудь новеньким, и моя новая подруга объясняла мне, что к чему, а я на лету всё схватывала, ибо мне всегда нравилось быть развратной девкой, как бы вызывающе подобное признание ни звучало. Я полагаю, что лучше откровенно сказать об этом, чем, бог знает почему, надеяться выглядеть святошей, подобно какой-нибудь богомолке, в тайне совокупляющейся с ещё большим остервенением, чем наша сестра. Но мы-то хоть вынуждены добывать этим средства к существованию. И лёгким этот род занятий не назовёшь. Иногда даже приходится собираться в кулак, чтобы не показать мужчине, как ты его боишься.
Почти у каждого из них есть свои особенные желания и слабости, которым он придает большое значение, и если тебе с самого начала удавалось нутром почувствовать это, он платил охотно и поистине щедро. Не только влагалищем, но и пальцами, и языком ты должна чувствовать, что именно доставит удовольствие данному мужчине. И коли ты пошла по этой дорожке и взялась за такое дело, чтобы им заработать себе на пропитание, то уж лучше при этом выбросить из головы мысли о собственном удовольствии. Бывает мужик лежит на тебе, долбит, вонзается, сверлит и сопит от похоти, но когда кончит, ещё и недовольно ворчит.
Я всегда старалась подыскивать себе кого-нибудь по душе, хотя бы время от времени. И если моим клиентом всё-таки оказывался какой-нибудь убогий скупердяй, безобразный и омерзительный субъект, то ещё в тот же вечер я вполне могла попудриться и с каким-нибудь лихим и шикарным молодцем, с которым я, что называется, «была на равных».
Я была хороша собой и молода, за словом в карман не лезла и всегда умела отпустить какую-нибудь остроту, а это многим приходилось по вкусу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12