Мне хотелось думать, что, если бы я утонула, как моя мать, Пол не стал бы молчать все эти годы. Бедный Пол! Мое возвращение в Ситонклифф вынудило его признать то, что он всегда знал. Что Сара способна на убийство. Я видела его глаза в тот день, когда он спас меня у обрыва. В них был страх. Но боялся Пол не того, что я могу его заподозрить в покушении. Он сам подозревал Сару и страшился того, что может произойти.
После ужина мы с Мэнди отправились пить кофе в гостиную, и она настояла на том, чтобы посидеть подольше. Когда зазвонил телефон – а в том, что он зазвонит, у меня не было сомнений, – я попросила ее пойти в холл и взять трубку.
– Если это Грег Рэндалл, то я не стану с ним говорить, – заявила я.
– А что мне сказать?
– Что хочешь, только пусть больше не звонит.
Когда она вернулась, я вопросительно посмотрела на нее, но она пожала плечами и сказала:
– И не спрашивай. Не люблю врать.
Я была рада, что она оказалась достаточно чуткой и не стала приставать ко мне с вопросами. Я еще не была готова рассказать кому-либо, что человек, которого я полюбила, пытался меня убить.
Потом Мэнди отправилась домой, а я улеглась спать. И мне приснился сон об Эдрике и Алвеве. Она привязала его к скале, а он умолял ее уйти и оставить его на произвол судьбы. Он нарушил данный Богу обет и должен быть наказан, она же с самого начала не хотела становиться монахиней.
Алвева не согласилась оставить Эдрика. Привязывая себя к нему пеньковой веревкой, она напомнила любимому, что они оба не хотели жить, если им нельзя быть вместе.
Пещера наполнилась водой, их слезы смешались с ней, длинные волосы Алвевы всплыли над ее мертвым лицом. Вода прибывала, черты ее лица менялись. Или это лицо моей утонувшей мамы?..
На следующее утро я нашла картины моего отца. Я встала так рано, что спав ший у меня в ногах Бенджи лишь сонно поднял голову и наблюдал, как я натягиваю джинсы и бледно-розовый свитер.
Гараж когда-то служил конюшней, в нем сохранился верхний этаж, где когда-то спали конюхи. Теперь он использовался как склад различных садовых инструментов. Там и стояли у стены картины, небрежно завернутые либо в плотную коричневую бумагу, либо в мешковину. Любопытно, кто принес их сюда? Отец, убитый горем и потерявший ко всему интерес? Или бабушка, не желавшая видеть работы отца в доме, но не нашедшая в себе мужества их уничтожить?
Рассматривать картины я не стала. Я все еще не знала, как мне относиться к отцу. Я любила его всю свою жизнь, до того дня четырнадцать лет назад и после. И продолжала любить. Отец изменил маме, я никогда не узнаю, по какой причине. Но он, безусловно, за это поплатился.
О том, почему он бросил писать, я могла лишь догадываться. Возможно, его вдохновляла моя мать, изо всех сил поощрявшая творческие усилия отца? Или он решил, что не заслуживает успеха после ее смерти, в которой считал себя повинным?
Поэтому я решила пока не трогать картины и эскизы. Придет время, я соберусь с силами и попрошу совета у бывшего отцовского босса Патрика Коллингса. Он подскажет, что с ними делать.
Для Бетти Доран было еще слишком рано, но я решила позавтракать вместе с ней, а пока погулять с Бенджи.
Пес вел себя неспокойно. Может быть, искал своего хозяина? Он метался вдоль обрыва, вынюхивая знакомые запахи, брал след, потом останавливался и бежал назад. Пока наконец не наткнулся на ступеньки в скале, которые в свое время показал мне Пол, и не запрыгал по ним к пляжу.
Я не спеша шла следом. День выдался ясным и солнечным. Море было почти спокойным, небольшие волны набегали на гальку со слабым шипением.
Я изо всех сил старалась получить от прогулки ранним утром по пустынному пляжу максимальное удовольствие. Конечно, рано или поздно мне придется разобраться в путанице своих чувств к Грегу, но не сейчас. Разве я не заслужила душевного покоя в это славное, тихое, теплое утро?
Бенджи уже подбежал к началу насыпи. Он остановился, посмотрел на меня, как бы спрашивая разрешения. Потом, не дождавшись от меня ответа, кинулся к острову.
– Бенджи! Стоять! Назад! – в отчаянии закричала я. Он не обратил на мой вопль никакого внимания.
Я пыталась сообразить, скоро ли начнет прибывать вода. Но я даже не знала, время сейчас отлива или прилива. Однако глупый пес может попасть на острове в ловушку. А потом наверняка попытается добраться до берега вплавь и, не дай Бог, утонет! Придется бежать за ним.
Я еще раз-другой попробовала отозвать его. Мои крики и мертвого бы разбудили, но на Бенджи они не произвели ни малейшего впечатления. Я неохотно двинулась по насыпи.
Когда я добралась до острова, собаку нигде не было видно. Что-то мелькнуло в траве на самой высокой части острова. Я полезла туда, но пса не нашла. Правда, там оказалось полно кроличьих следов, так что это место вполне могло привлечь его. Потом я взглянула вниз и увидела собаку на скалах со стороны моря.
– Бенджи! Скверный пес!
Мой крик привлек его внимание, и он дождался, пока я, оскальзываясь на камнях, не спустилась вниз. И не обнаружила, что нахожусь в нескольких ярдах от входа в пещеру.
ГЛАВА 24
Она оказалась меньше, чем мне помнилось. Холодная и темная в моих кошмарах, она сейчас была прогрета солнцем и вполне приветлива – идеальное место для тайных свиданий. Любопытно, сколько влюбленных парочек встречались здесь на протяжении веков, подумала я, потом вспомнила не слишком эстетичные позы голых Дирдре и Митчелла и выкинула эти мысли из головы.
Значит, вот в чем заключался старый скандал, на который намекал Пол. Дирдре сбежала с Митчем, и тогда ее муж Раймонд покончил с собой в тюрьме. А события того дня четырнадцать лет назад, возможно, послужили всему этому катализатором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69